Книга Конский волос, страница 44 – Алексей Кротов

Еремей Галактионович Макушкин неторопливо переоделся в больничные шлепанцы, поправил очки и с некоторой робостью стал подниматься по величественной мраморной лестнице. Объяснялось это тем, что он впервые находился в здании больницы, которое поразило его своим интерьером.

Поднявшись на второй этаж, Макушкин нашел ординаторскую, где, как было условлено, его ждал лечащий врач Бобрикова. Врач подал следователю белую ухоженную руку, которую Макушкин пожал с благоговением, словно то была рука Всевышнего. Макушкин всегда считал врачей какими-то небожителями. Сам он никогда не болел и потому видел живых врачей нечасто, в основном по телевизору.

– Что удивлены? – добродушно усмехнулся врач, увидев увеличившиеся глаза Макушкина. – И правильно делаете, что удивляетесь. Наша больница – наша гордость. Где вы еще найдете такую чистоту?

Макушкин усилием воли собрал мысли в кулак и перешел непосредственно к делу:

– Я бы хотел видеть Петра Петровича Бобрикова. Как его дела?

– Отличный перелом, – воскликнул доктор, потирая руки, – классический открытый. Он у нас еще полежит, так что вы не беспокойтесь…

– Могу я его видеть?

– Конечно, – заверил следователя врач. – Седьмая палата. Я вас провожу.

Макушкин хотел было выйти, но не тут то было.

– Куда? – осадил его доктор, словно жеребца, нетерпеливо рвущегося на волю. – А халат?

Он открыл дверцы шкафа и перед следователем предстали семь белоснежных халатов.

– Выбирайте любой, – благодушным жестом предложил гостеприимный хозяин.

Макушкин остановился, осторожно приблизился к шкафу и начал завороженно рассматривать халаты. Наконец, он осторожно стараясь не нарушить образцового порядка, снял четвертый по счету халат. Закрыв шкаф, Макушкин накинул халат и воспользовался зеркалом, которое висело напротив.

– Ну как? – с напускным безразличием поинтересовался доктор.

– Словно в нем родился, – выдавил Макушкин, не в силах отвести взгляда от зеркала. Таким он себя еще никогда не видел.

Врач придирчиво осмотрел следователя и удовлетворенно кивнул:

– Как влитой. Вам бы стоило стать врачом.

– А белой шапочки у вас случайно не найдется? – совершенно серьезно спросил Макушкин.

– Нет, – рассмеялся доктор, – а вам хочется?

Макушкин не ответил, он впал в полнейшую прострацию.

– Ну ладно, идемте, – поторопил его доктор.

– А теперь уже можно? – как то испуганно спросил Макушкин.

Врач взглянул на него с долей раздражения:

– Раз я говорю можно, значит можно. Идемте.

Когда следователь в сопровождении врача вошел в палату Петр Петрович Бобриков был занят, он читал газету. Завидев посетителей Петр Петрович медленно аккуратно сложил ее и важно глянул на вошедших.

– Ну как вы себя чувствуете? – осведомился врач.

– Превосходно, – откликнулся Бобриков. – Кормят, как на убой.

– Ну что ж, тогда я вас покидаю, – сказал врач. – Мое место займет следователь.

– Со следователем я уже знаком, – кивнул Бобриков. – Садитесь, гостем будете.

– Благодарю, – сухо сказал Макушкин.

Дождавшись, когда доктор уйдет, и убедившись, что двое других больных, находящихся в палате, заняты своими делами, Макушкин приступил к допросу.

– Скажите, Петр Петрович, у вас были враги? – задал первый вопрос следователь.

– Да откуда же, помилуй бог? – удивился строитель.

Макушкин усилием воли сдержал раздражение.