Книга Кубок Нерона, страница 100 – Ян Мортенсон

Он хохотнул, и я почувствовал, как во мне закипает холодная ярость, но взял себя в руки. Сейчас это не к месту.

— Мы загнали тебя в угол. Конец, шансов никаких. Но можем и выручить. Новая жизнь, много денег.

— Не нужна мне новая жизнь. И деньги не нужны. Плевал я на них, пропади они пропадом. Я хочу только выкарабкаться из этой каши.

— Каким же это образом?

— Пусть кто–нибудь расскажет полиции, как все было на самом деле, сообщит им, что я невиновен.

— Ну что глупости говорить,— проворчал он. —Думаешь, я пойду к здешним фараонам, сяду на стул, выложу все как на духу, а они меня после этого выпустят да еще и ручку на прощание пожмут?

— Нет, не думаю. Но есть другие способы. Можно позвонить по телефону. Рассказать обо всем комиссару Асплунду. Он ведет расследование.

— И, по–твоему, он поверит? — Ли с издевкой взглянул на меня.— Незнакомый голос по телефону разом перевернет всю версию вверх ногами? Не говоря уже о суде. Так, мол, и так, нам нынче позвонили по телефону, сообщили, что Хуман ни в чем не виноват, вот мы и решили его отпустить.

Он захохотал и посмотрел на женщину у окна.

— Ну что ж. Пеняйте на себя. Я сяду за решетку, а деньги отправятся куда надо. К новому правительству. К народу, у которого они украдены. Пожалуй, так будет лучше всего.

— Отнюдь. Всё. Хватит с меня этой болтологии. Сейчас ты расскажешь то, что мне нужно. Быстро и без понуканий. Мороки и так уже было достаточно.

Из внутреннего кармана он вытащил пистолет и продолговатую черную штуковину — глушитель. Не спеша, обстоятельно навинтил ее на вороненый ствол.

— Очень удобное изобретение,— сказал он, наводя пистолет прямо на меня.— Никто ничего не услышит. Соседи не всполошатся, полиция не приедет.

— Если ты меня убьешь, то номера счета тебе не узнать. Я не намерен являться тебе призраком и рассказывать про деньги.

— А кто сказал, что мы тебя убьем,— усмехнулся он.— Зачем же так сразу. Мы это сделаем, как говорится, поэтапно. Начнем с ноги и выше. Перебитое колено — если перебить его с умом — ни один врач не восстановит.

Он поднял пистолет, прицелился мне в ноги. Указательный палец медленно обхватил спуск. Взгляд сосредоточенный; обе руки крепко сжимают оружие. Глухо хлопнул выстрел, пуля ударила в книжный шкаф за моей спиной. Прошла так близко, что задела штанину. По комнате поплыл запах пороха.

— Ну, что я говорил? Почти не слышно.

Зазвонил телефон. Он повернулся к женщине

в кресле, коротко скомандовал:

— Сними трубку! Скажи, что тебе некогда.

Вот он, мой шанс! И я им воспользовался: изо всех сил пнул ногой журнальный стол, который полетел прямо на Ли. От неожиданности он выронил пистолет.

Я выхватил из кармана служебное оружие Калле, направил на него.

— Перемена ролей, а?! Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь.

Я судорожно засмеялся. Он холодно посмотрел на меня.

— Руки вверх! — быстро приказал я.— И ты тоже. Положи трубку.

Она послушно замерла на пороге передней, где стоял телефон.

Я поднял Роджеров пистолет, сунул его в карман пиджака.

— Без глупостей. Лечь на ковер! Лицом вниз. А теперь я, с вашего разрешения, воспользуюсь телефоном.

Они распластались на ковре, лицом вниз, а я, ни на миг не выпуская их из поля зрения, прошел к телефону. Достал записную книжку с номером Калле.

— У комиссара Асплунда важное совещание,— ответила секретарша.— Беспокоить его никак нельзя.