Книга Девушка из Монтаны, страница 7 – Грейс Ливингстон Хилл

Она глядела вслед его силуэту, четко вырисовывавшемуся на фоне кроваво-алого солнечного диска, который опускался все ниже и ниже. Она видела обвислые поля его шляпы, видела мускулистый торс, когда он обернулся посмотреть на нее, все еще стоявшую на пороге. Он и сам не мог понять, почему вот так уехал, однако уехал – и хмурился всю дорогу. Ну ничего, злобно подумалось ему, он еще вернется.

Наконец он исчез вдали, а девушка подняла глаза к небу, на котором уже показалась призрачная бледная луна. Она осталась одна.

Страх отступил, когда девушка поняла, что будет одна и по крайней мере на несколько ближайших часов свободна. Спаслась! Но все равно она слышала отзвук его последних слов, видела мерзкую улыбочку, когда он помахал ей на прощание и пообещал завтра вернуться.

Она была уверена, что дожидаться ночи он не станет. Да он и сейчас еще может вернуться. Она снова вгляделась в темнеющую дорогу, прислушалась – топот копыт затих вдали. Надо спешить. Он дрогнул, когда она заговорила о призраке, но вполне может набраться смелости. Ее передернуло при мысли, что он может вернуться ночью. Бежать, бежать!

Все ее замершие было чувства обострились. Перед мысленным взором проносились самые невероятные планы. Она вошла в дом, заперла на засов дверь. Она двигалась быстро, ни минутки терять было нельзя. Кто знает? Он может вернуться до того, как окончательно стемнеет. Его трудно провести, он опасен. Единственный шанс – убраться отсюда как можно скорее, сбежать, спрятаться.

Первым делом она взяла из кладовки ремень и закрепила его на талии. Достала и зарядила пистолеты – у нее даже дыхание перехватило, когда она увидела, что пистолеты не были заряжены и что, если б даже ей и удалось до них добраться, никакой пользы они бы ей не принесли.

Она вставила в прикрепленные к ремню ножны острый нож брата и начала собирать провизию. Запасы вышли скромными – немного вяленой говядины, кусок сыра, кукурузная крупа, шмат солонины, горсть дешевых кофейных зерен, черствый кукурузный хлеб. Помедлила возле котелка с вареными бобами – тащить его с собой будет, конечно, неудобно, но взять все-таки стоит. Больше ничего такого в доме не было – их припасы истощились, потому что в последние несколько дней ей было не до хозяйства. В эти дни она о еде и не думала, но сейчас вспомнила, что за весь день у нее маковой росинки во рту не было. Она заставила себя съесть несколько кукурузных сухарей, запить кофе, который еще оставался в кофейнике – ела она на ходу, не теряя времени.

В доме нашлось несколько старых мешков из-под муки. Она уложила припасы в два мешка, котелок с бобами поставила на самый верх, надежно все завязала. Затем направилась в свою комнатушку и оделась еще в несколько дополнительных одежек – гардероб у нее и так был небогатый, а это был самый удобный способ его транспортировки. Надела на палец материнское обручальное кольцо, которое хранила в шкатулке как святыню, перед этим склонив голову и словно попросив у матери разрешения. Это была символическая точка, означающая конец ее жизни в этом доме, а само кольцо будет охранять ее в жизни будущей.

Еще обнаружилось несколько бумаг и пожелтевших от времени писем – мать тщательно их оберегала. Одно было свидетельством о браке, а что лежало во втором, девушка не знала. Она никогда в него не заглядывала, но знала, что мать очень берегла его. Все это она приколола булавкой к лифу ситцевого платья, с изнанки. Теперь она была полностью готова.