Книга Сердце вне игры, страница 190 – Нира Страусс

В кемпинг возвращаемся почти на рассвете. Кого-то случайно будим. Бабушка громко требует, чтобы я открыл в кемпере все окна, если не хочу увидеть, как она лопнет от жары, и я бросаюсь выполнять ее требование.

Дальше вообще ничего не помню, пока не обнаруживаю себя в душе, а в лицо мне хлещет поток холодной воды. Я голый.

Черт, ну и ночка. Думаю, что эти две дамочки под семьдесят запросто приведут в содрогание все университетские бары в Сансет-Стрип.

Закрываю кран и тянусь за гелем для душа, когда слышу звук, который ни с чем не спутать, – скольжение отъезжающей дверцы душа. Ну да, меня ничуть не удивляет тот факт, что я позабыл закрыться изнутри, я ведь даже не помню, как здесь оказался. Чуть отодвигаю шторку душевой кабины, выглядываю одним глазом наружу, но все мои слова испаряются и уходят в небытие, когда я вижу Лювию в тесном пространстве душевой в тот самый момент, когда платье соскальзывает к ее ногам.

Весь вечер и всю ночь я был прав.

Под платьем у нее ничего не было.

Тут она поднимает руку, и я вижу серебристый отблеск пакетика с презервативом.

Обеими руками упираюсь в стены, чтобы не рухнуть в обморок.

– Лювия, бога ради!

Оба мы – абсолютно голые в очень тесном пространстве, и мне кажется, что всё вокруг только в двух красках: Лювия и секс. Секс и Лювия. Одним движением ноги она отбрасывает платье, что я не могу не приветствовать одобрительным рыком, и идет ко мне, покачивая умопомрачительно красивыми бедрами.

Рывком отдергиваю шторку кабины – по мне, так пусть оно хоть вдребезги рассыплется, это чертово стекло.

– Бабушки в отключке, – сообщает она мне, будто меня это хоть чуточку волнует. – Не проснутся, даже если метеорит на крышу упадет.

– Ты хорошо подумала? – Это единственное, что меня интересует. – Мы с тобой пьяные в хлам. Не пойми меня неправильно, я так же сильно хотел бы заняться этим и в трезвом состоянии. Но если это только под влиянием алкоголя…

Вместо того чтобы ответить словами, Лювия берет мою руку и тянет ее к себе, прямиком между ног. Пальцы мои начинают чисто инстинктивно двигаться, она – тяжело дышать, и я понимаю: там у нее все настолько мокро, что, если не поостеречься, можно проскользнуть внутрь вплоть до костяшек.

– Не думаю, что так действует алкоголь, – говорит она.

Можно ли быть бо́льшим счастливчиком? Ясно, что нет.

– Блин, вот это да, – шепчу я себе под нос, а потом втаскиваю ее к себе в кабинку.

Руки мои путешествуют по ее ребрам, пока не находят ее груди – верх совершенства. Кажется, на этот раз мы начинаем задыхаться синхронно. Наши губы сливаются воедино и тают, а я не перестаю ласкать ее: для меня нет ничего вкуснее ее. Прикусываю ее нижнюю губу и не отпускаю, пока она не понимает намека и не раскрывает их, и я получаю доступ в ее рот.

Чувствую, как ногти царапают мою спину, пока не вонзаются мне в задницу. И, как будто мало было очевидного, мой член, такой твердый, что, клянусь, может взорваться в любой момент, немедленно втыкается Лювии в живот, да так, что ей, бедняжке, должно быть неудобно. Но, несмотря на это, она не высказывает ни единой жалобы.

Терзаю губами ее сосок, одновременно массируя вторую грудь, когда она берет и тянет меня за волосы. А поскольку я – мальчик послушный, поднимаю голову и смотрю на нее. Но только, упс, рука моя как-то сама собой попадает в ложбинку ее попки.