Книга Сердце вне игры, страница 22 – Нира Страусс

Эшер что-то невнятно бормочет себе под нос и в знак приветствия подносит руку к бейсболке.

– Здравствуйте, миссис Веббер, – кричит он ей. – Огромное спасибо за поддержку. Я вот тут приглашаю Лювию на мороженое во «Фрости», а она отказывается.

Я мгновенно поворачиваюсь к нему, меняя широкую улыбку на злобный оскал, который пронзает его подобно внезапно налетевшему в летний день студеному ветру. Уголок его рта ползет вверх, образуя на щеке ту самую ненавистную мне ямочку, от которой Тринити едва не теряет сознание.

– О, Лювия, солнышко мое, не глупи. Я в твои годы никогда бы не отказала такому симпатичному парню, да еще когда речь идет о мороженом. Если б не мой диабет, я и сама бы вам составила компанию!

Сжимаю губы покрепче, чтобы миссис Веббер не заметила, как я фыркаю, – этот презрительный жест я приберегаю исключительно для неприятных мне людей. Опускаю ключи в свою сумку-тоут и рывком открываю дверь «шевроле». Незаметно для миссис Веббер снимаю с головы широкополую соломенную шляпу, неизменный аксессуар при работе на солнце, и запускаю ее, словно летающую тарелку, в машину. Судя по злобному ворчанию, я попала в цель.

– Увидимся вечером, Абигайл! – на прощание посылаю ей свою лучшую улыбку.

– Наслаждайтесь мороженым, мои хорошие!

После чего ракетой залетаю в машину Эшера Стоуна, ничуть не раскаиваясь в том, что на подошвах моих сандалий толстая корка земли.

Я уже давно привык к раздвоению личности Лювии, к тому, что она смотрит на меня, будто прячет под майкой пояс шахида, и даже к электрическим разрядам, которыми она насыщает пространство, если оно у нас с ней – одно на двоих.

Так или иначе, я знаю ее лучше, чем знаю большинство ребят из нашей команды или даже троицу моих соседей по квартире в Калвер-Сити. Хотя, конечно, Трэвис, Дуайт и Купер – ребята простые, как открытый букварь. Если в них и есть какие-то грани личности, отличающие их от рядовых студентов, жаждущих побед, телок и выпивки, то мне они неизвестны. Впрочем, с Трэвисом я даже подружился. Он умеет готовить флан и убирает за собой волосы в душе, чтобы меня потом не выворачивало.

В общем, да: Лювия Клируотер – это своего рода рутина моей жизни. Нечто обыденное. Поэтому я был немало удивлен, впервые в жизни увидев ее в прикиде, напоминающем нечто среднее между одеянием чокнутого фермера и торговки марихуаной. В обоих случаях – с весьма сомнительным уровнем личной гигиены.

Когда она со всей силы плюхается на сиденье моей машины, я протягиваю ей эту странную зеленую шляпу. Она вырывает ее из моих рук, будто я сам же с нее эту хрень и сорвал.

– В твоих собственных интересах, чтобы история с «Фрости» оказалась чистой правдой.

Я лишь молча киваю в ответ.

Следую маршрутом к единственному кафе-мороженому Санта-Хасинты, расположенному в двух минутах езды по Сойер-роуд, главной улице нашего городка. Она названа в честь Сойера Стоуна, моего предка, который умудрился провести в город электричество еще в те времена, когда абсолютно никого не волновало происходящее за пределами Сан-Франциско. Заметим, что вовсе не в честь Билла Клируотера, вырубившего под столбы почти все сосны в окрестностях, за что ему впоследствии, по мнению некоторых, даже спасибо не сказали.

Краешком глаза вижу, как Лювия потихоньку трет друг о друга свои ужасные сандалии, оставляя на моем коврике небольшие кучки земли. Стиснув зубы, мысленно считаю до десяти. Я не поддамся.