Книга Империя предрассудков, страница 150 – Панна Мэра

Я сделала широкий шаг в сторону двери, желая поскорее закончить эту унизительную пытку, но вдруг почувствовала, как его пальцы скользят по моей руке, ловко сжимая запястье. Я не успела даже остановиться, чтобы осознать происходящее, потому что в следующий миг, он решительно развернул меня к себе и, рывком притянув к себе, поцеловал.

Сколько раз? Просто сколько десятков, сотен, тысяч раз я представляла себя это мгновение?! Это невероятное, сладкое, волнительное мгновение. Эту секунду, когда все становиться очевидно. Когда все, что я чувствую, становится жаром на наших губах. Когда ощущение от его прикосновений больше не плод необузданных страстей, когда все это правда. Когда его дыхание сбивается, а пальцы зарываются в волосы, превращая прическу бог весть во что. Когда от мыслей не остается и следа, и когда каждый миг, словно оттиском вечных чернил, запечатлеется в моей памяти.

Мне кажется, у смысла жизни всегда должна быть доля чего-то несбыточного. Чего-то, за чем можно гнаться всю жизнь, но никогда не достичь. Жизнь должна стать охотой на это абстрактное счастье, на этот смысл, на эту недосягаемую иллюзию. И моим смыслом стал Александр.

Я знала, что все это закончится. Что он вновь уйдет. Что мой момент счастье, ускользнет словно весенний ручей, пересыхающий летом. Что я никогда не смогу насладиться им полностью, потому что он всегда будет утекать сквозь пальцы. Но пока мне удалось словить это мгновение, я буду держать его столько, сколько смогу.

* * *

Когда я выходила из его кабинета далеко за полночь, я чувствовала себя изнеможденной весьма сомнительной радостью. С одной стороны, мы провели вместе замечательный вечер, с другой, я еще больше перестала понимать его. Вопросов становилось куда больше, чем ответов. Кто я для него? Зачем ему я? Может ли он полюбить такую, как я? А может все, что произошло сегодня, его очередная игра?

Я шла по темным коридорам в полном одиночестве, то и дело натыкаясь на бархатистые кресла или внезапно вырастающие из-под земли деревянные стеллажи. Вопросы. Вопросы. Вопросы не покидали меня. А потом, вдруг, стало так легко. Я не сомневалась – придет день, и я прокляну нашу встречу, и мне будет так больно, что смерть станет для меня выходом. Но пока, мне было невероятно хорошо, и я собиралась упиваться каждой секундой этой сумасшедшей эйфории.

Разлепив наутро глаза, я отнюдь не ощутила уверенности в том, что произошедшее вчера в комнате Александра не просто очередной дурацкий сон, а вполне себе реальное событие недалекого прошлого. Горячее дыхание, жар на губах… Ах, я не могла вспоминать это без волнительной дрожи. Он был моим антидотом от всех недугов, и он же был моей смертельной лихорадкой. Я чувствовала необъяснимую легкость в теле и, казалось, что весь мир теперь принадлежит мне.

И что теперь? – подумала я, глядя на часы, размеренно тикающее на прикроватной тумбе, – будет ли у меня когда-нибудь шанс вновь повторить тот сладкий миг? Или, быть может, это все было ошибкой?

Радость мгновенно сменилась на волнение. Он не сказал мне ни слова, сделав вид, что ничего не было. Впрочем, а на что я рассчитывала?

Я свесила ноги с кровати и, зарывшись руками в густую копну волос, начала обдумывать план дальнейших действий. Мне нужно было поговорить с ним. Я должна была, наконец, выяснить, что происходит в его голове. Но как? Я же не могла просто заявиться к великому князю с претензией. Тем более была еще Мария Павловна, в конкурентки которой, я явно не годилась. Он никогда не променял бы ее на какую-то фрейлину низшего ранга.