Онлайн книга «Руны земли»
|
Высоко-высоко над вершиной дерева звенела морозная тишина. * * * Во время осеннего суйма, как давно уже порядились люди округи, передавались и дары для херсира руотси. По кунице с лука взрослого охотника или с сохи землепашца. В обычные годы их принимал Хельги-годи, но он был не особенно требователен к точности исполнения, часто прощал до следующего года, а там и просто забывал. В этот раз на суйм прибыл сам херсир с дружиной, и все старались принести все в полном объеме. Это были давно установленные дары, которыми обмениваются руотси с вадья и лопарями ради мира и порядка. Как два рода, обмениваясь дарами, в конце концов объединялись через свадебный обряд, так и народы, обмениваясь дарами, упорядочивали мир. Древнее слово «ряд» в такое время воплощалось в видимый обряд по созданию порядка. В обмен на меха руотси поддерживали мир, а где мир, там продолжалась жизнь. Гутхорм с дружиной вышел из гарда Хельги и двинулся к святилищу. От усадьбы Гордой Илмы подошли главы родов и старшие в семьях мужчины леса. Все расположились прямо на лугу, перед оградой священного места. На могильном холме, насыпанном над прахом Ивара, мальчишки поставили скамью, положили на нее подушку. Херсир в плаще и красной рубахе уселся на нее. С одной стороны от него встал знаменосец со стягом херсира, с другой – в синей рубахе Хельги, годи округи. Вкруг холма расположилась вооруженная дружина Гутхорма. Отдельно встали: Туки из дружины Скули-ярла и Альгис-прусс, Оттар со своими дренгами, Инги с Эйнаром, сосед Торд и гость Грим с сыновьями. После недолгих слов, подтверждавших, что все делается по старине, лучшие люди вадья и лоппи передали херсиру вязанки мехов от лесных людей. Дренги Гутхорма сложили подношения на расстеленные кожи и так, чтобы всем было видно. Казалось бы, о чем спорить в лесу, но люди всегда найдут, из-за чего сцепиться чуть ли не до смерти. Лесные люди могли бы решить эти дела на своем суйме, но раз уж так повелось, что руотси со своими дружинниками утверждали решения, то мало кто хотел сопротивляться ходу вещей. На этот раз споров особых не было, Гутхорм вел разговор миролюбиво, терпеливо слушал о местных делах, судил по законам северян, но с учетом местных обычаев. – Время нынче опасное, – сказал Гутхорм, завершая обряд передачи даров. – Везде по Восточному морю, от Западных проливов до Кирьялаботнар[92], раздолье для всякого сброда и викингов. Курши нападают на береговых виру. Венды на юге воюют с тормой. Торма недавно напали на ваших родственников, живущих за Лаугой. Все лезут друг на друга, никакого порядка. – Мы за долгие годы научились здесь жить мирно, но наш мир мал, и в случае вторжения викингов с запада или вендов с юга мы вряд ли сможем противостоять им. Нам нужно быть под властью и защитой конунга, который сможет дать всей этой земле порядок. Мирное время удерживается только силой, такой большой силой, которой либо доверяют, либо боятся. С хорошим конунгом на земли бондов приходит мир и достаток. Возможно, Сигмунд, сын конунга гётов, сможет стать конунгом Алдейгьи и наведет порядок на границах этой земли. Мужчины одобрительно закивали головами. Херсир объявил, что местным семьям было бы почетно дать людей Сигмунду в ополчение. Добавил, что сам отправляет в поход своего сына Оттара, и похвалил нового поселенца Грима, который решил послать двоих своих сыновей. Хельги уже хотел поддержать Гутхорма и сказать о своем Инги, как его опередил Торд и сказал, что он, безусловно, поддерживает херсира и заморского Сигмунда и готов своими силами снарядить в поход своего сына Эйнара. Тут уж и Хельги объявил, что готов выдать оружие всем из их годорда, кто выступит в поддержку Сигмунда, и добавил, что его сын Инги тоже изъявил желание идти в поход. |