Книга Запрет на браки в Чосоне. Том 1, страница 49 – Чхон Чжихе

Причем с тех самых покоев, где она остановилась.

– Ах, если бы только он не был евнухом… – едва слышно пробормотала главная придворная дама.

Соран ухватилась за эти слова:

– Что вы сейчас сказали?

– О, я что-то сказала?

– Ах, если бы только он не был… евнухом?

Вернувшись из пхёнчжона^[17], король Хон расположился в отапливаемом зале дворца Каннёнчжон. Приближалось время вечерней трапезы, но Соран нигде не было видно.

– Куда же подевалась эта девушка? Не спит же она до сих пор?

– Соран еще не заступила на смену, Ваше Величество, – тихо ответила главная придворная дама.

– Неужели у дворцовых служанок всегда такие нерегулярные смены?

– Им ведь приходится бодрствовать всю ночь. По сути, они живут по трехсменной системе.

Хон досадливо щелкнул языком. Так дело не пойдет.

– Отныне позаботься о том, чтобы к моему возвращению Соран всегда была в Каннёнчжоне.

– Иными словами, вы хотите, чтобы она работала по ночам?

– Именно, по ночам, чтобы поглощать злую энергию. Может быть, это немного оживит жизненную силу.

Тон короля Хона казался странно легким, похожим на Соран. Или ей просто показалось? Главная придворная дама в замешательстве опустила голову.

– Чего ты ждешь? Позови сюда ту девушку.

Король взял ложку, однако еда была такой же безвкусной, как и вчера. Не доев, он отложил ложку в сторону.

В ожидании Соран он начал отжиматься. Что это за девушка такая, что так жаждет мужского тела? Однако, как она и сказала, его физическая форма и правда ухудшилась.

– Быть может, отжимания помогут вернуть моим плечам рельефность.

Вскоре королю стало жарко, он открыл окно и понял, что солнце уже садится.

Ах, закат. Небо окрасилось в красный цвет. Сегодня солнце садится именно так.

Вместе с небом пламенели его чувства, и внезапно тоска захлестнула его, как приливная волна. Чувство, которое не имеет ни формы, ни очертаний, оно подкрадывается и будоражит сердце, а потом исчезает. Если оно должно прийти и уйти, то почему не могло сделать это легко, не пропитывая его сердце и не оставляя после себя такую мучительную боль? Это необъяснимо.

Его сердце казалось совершенно пустым. Как будто все вытекло из него.

Он тихо прошептал:

– Чаён…

Неужели я буду звать тебя до самой смерти, Чаён? Неужели ты стала призраком, который не может покинуть этот мир и блуждает по дворцу? По этой ли причине ты решила не покидать меня? Как получилось, что ты оставила меня с таким затянувшимся чувством тоски? О, Чаён, моя любимая жена…

– Почему вы потребовали, чтобы я срочно явилась? Неужели нравится мучить людей?!

Примчавшись во дворец Каннёнчжон, Соран увидела, что король Хон окружен мрачным облаком депрессии. Вокруг него валялись свитки и прошения. Хон сидел посреди этого хаоса с мрачным выражением лица, словно властелин тьмы.

Что здесь происходит?

Соран торопливо принялась собирать документы, и взгляд ее упал на особенно яростные строки: «Король несостоятелен как мужчина! Какое преступление я совершил, что родился в стране, король которой – евнух, и теперь сам должен жить как евнух! О, горе мне».

Текст был написан китайскими иероглифами, и дрожащий почерк, казалось, передавал яростные эмоции.

Взяв в руки петицию, Соран с горечью посмотрела на короля Хона. Итак, это злобное письмо испортило ему настроение. Однако он не впервые слышит подобное, и если эти беспочвенные слухи беспокоят его, то почему бы ему не произвести на свет наследника? Все население с нетерпением ждало новостей о наследнике. Почему король живет в безбрачии, когда во дворце столько прекрасных дам, мечтающих заслужить его благосклонность?