Книга Битва за сердцееда: Версальский фронт, страница 74 – Натали Карамель

Сутки промелькнули в ледяном оцепенении. Холод въедался в кости, сырость покрывала кожу липкой пленкой. Скудная еда — черствый хлеб и мутная вода — стояла комом в горле. Я ела, заставляя себя, через силу, думая только о нем, о малыше. Каждый мой вздох, каждая дрожь были молитвой: «Держись, просто держись».

К вечеру вторых суток заскрипел тяжелый замок. В проеме возникла знакомая фигура старшего гвардейца.

— Вас требует король. Живо.

Сердце рванулось в горло, забившись безумной надеждой. Король… Значит, Лео вернулся? Жив? И он сейчас там, с королем? Это единственная мысль, которая смогла разбить лед страха внутри меня.

Меня повели вниз по той же скользкой лестнице. Ноги, ослабленные холодом и голодом, подкашивались, но я шла, цепляясь за шершавые стены, ведомая призрачным шансом на спасение.

У подножия башни ждала та самая неуклюжая повозка с решетками. Дорога в Версаль показалась вечностью. Каждый камень на мостовой отдавался болью во всем теле, каждый толчок заставлял инстинктивно прикрывать живот. Я молилась, чтобы эта тряска не навредила ребенку.

Наконец, знакомые запахи, знакомые звуки. Повозка остановилась. Меня вывели не к парадному входу, а в один из боковых дворов. Стража стала почтительной, но никак не комментировала мое появление.

— Мне нужно в мои покои, — выдохнула я, обращаясь к сопровождавшему меня офицеру. Голос звучал хрипло и непривычно.

Он покачал головой, взгляд его был отрешенным. — Покои герцогини де Виллар уже опечатаны и готовы для нового владельца.

У меня сжалось сердце. Но я выпрямила спину, собрав все остатки своей воли.

— По приказу короля я еду на аудиенцию. Я не могу предстать перед Его Величеством в таком виде. Это оскорбление. Мне нужна одна моя личная вещь. Только она.

Я смотрела на него, не отводя глаз, пытаясь передать всю силу своего отчаяния. Он помедлил, затем кивнул и повел меня знакомыми коридорами. Двери в мои бывшие апартаменты были действительно запечатаны, но по его приказу печать сорвали.

Комната была пуста и прибрана, будто меня здесь никогда и не было. Воздух пах пылью и чужими духами. Я прошла в небольшую уборную и, сердце колотясь, сунула пальцы в знакомую щель. Край мраморной плитки поддался, и я ощутила шероховатость бумаги. Я вытащила свой самодельный блокнот и судорожно сунула его за складки платья.

— Я готова, — сказала я, обернувшись.

Великолепный Зеркальный зал показался ослепительным и нереальным после моего каменного мешка. Сотни свечей, отраженных в зеркалах, резали глаза. И сотни взглядов — любопытных, злорадных, испуганных — впились в меня.

Я сделала шаг вперед. Ноги подкашивались, но я заставила себя идти медленно, выпрямив спину. Я была бледной, как полотно, в своем простом, грязном платье, но в тот момент мне было важно только одно.

Мой взгляд метнулся по залу, отыскивая его. И вот он. Лео. Живой, невредимый, стоящий перед королем. Его глаза встретились с моими, и в них я прочла все: и боль, и ярость, и бесконечное облегчение. Мы не побежали друг к другу — это было бы смертельной ошибкой. Но в этой тихой встрече взглядов было больше силы, чем в любых объятиях. Он был моим якорем, моей твердой землей под ногами.

Я заняла место рядом с ним, едва кивнув королю. Пальцы белели от силы, с которой я сжимала свой самодельный дневник.