Книга Леди с дурной репутацией, страница 7 – Тереза Ромейн

Касс, крадучись, двинулась вперед, напряженно вслушиваясь в тишину вокруг, потом поцарапалась в дверь кабинета.

— Милорд? Это Полли.

Всех служанок здесь называли одним именем — Полли. Девереллам так было удобнее, когда требовалось позвать кого-то при необходимости. Никакого ответа на ее приветствие. Она взялась за ручку двери, чуть нажала и рискнула повторить чуть громче:

— Милорд?

Опять никакого ответа. А разве дверь не должна быть заперта?

Между лопатками побежали ледяные мурашки. Опять что-то пошло не так.

Резко распахнув дверь, она влетела в комнату. Ладонь сама скользнула в карман и ухватилась за рукоятку пистолета.

Тишина. Ни звука.

Касс огляделась для пущей уверенности: пустой письменный стол, спинкой к двери длинный диван, шкафы с книгами и гроссбухами. Все на своих местах, но тяжелые драпировки слегка шевелились, словно за ними кто-то прятался. Схватив с письменного стола перочинный нож, она решительно подошла к окну и отдернула занавеси.

Никого. Ничего. Окно открыто, как обычно в летнюю ночь, и все. Шторы шевелились от легкого ветерка, а не из-за того, что к ним прикасались.

Выглянув наружу, она попыталась отыскать глазами Чарлза. Света от фонарей вокруг Кавендиш-сквер было достаточно, чтобы понять, что землю под этим окном не тревожили, а на большее она и не рассчитывала. Окна спальни леди Деверелл выходили на другую сторону. Чарлз, если он до сих пор лежит на земле, — там, за углом, и видеть его Касс не могла.

Она оставила окно открытым и, только повернувшись к нему спиной, заметила графа. Лорд Деверелл лежал на длинном диване, который служил явно ради красоты, а не для удобства. Между его разбросанными в стороны ногами стилетом к обивке был пришпилен сложенный листок бумаги.

Лезвие порезало ему бедро, и кровь сочилась на когда-то роскошный бархат дивана. Когда Касс подошла ближе, в нос ударил тяжелый медный запах крови, смешанный с жутким перегаром: граф набрался до полного бесчувствия.

Лорд Нортбрук был прав: Деверелл действительно в опасности, пусть сейчас он и лежит себе, мертвецки пьяный.

Как можно уберечь его от убийц, если он сам себе убийца?

Как любой лондонский повеса, Джордж привык в течение всего сезона бодрствовать по ночам, и только после того, как в прошлом году его мать оказалась на грани жизни и смерти, перестал следовать этой привычке. Круглые сутки он проводил у герцогини, чтобы она не имела возможности злоупотреблять опиумом, поэтому в любое мгновение был готов рухнуть в постель и забыться сном праведника.

Теперь мать чувствовала себя вполне прилично, только вот сохранилась зависимость от наркотика. Он очень надеялся, что и с лордом Девереллом, в конце концов, тоже все будет в порядке, спасибо Кассандре Бентон.

Он увиделся с мисс Бентон поздним утром за чаем в гостиной Ардмор-хауса. Это был тот самый день, когда леди Деверелл криком подняла на ноги весь дом, тот же самый день, когда Чарлз Бентон решил изобразить романтического влюбленного и свалился с перголы для цветов, но казалось, что прошло несколько дней с момента, когда крик графини расколол ночную тишину.

О том, как она провела часы после их расставания, мисс Бентон уже ему рассказала: раненому графу, пребывавшему в глубоком обмороке, врач вызван, помощь оказана. Вне всякого сомнения, лорд Деверелл вполне мог умереть от потери крови, если бы никто не вмешался, но теперь с ним все в порядке.