Книга Невестам положено плакать, страница 38 – Александра Довгулёва

— Ты родом отсюда? — спросила Гленна.

— Нет, леди, я неместный.

Гленна хотела спросить ещё что-то о его происхождении, может быть о семье. Подобные разговоры были в порядке вещей. Только то, как он нахмурился, насторожило девушку. Она почувствовала, что Борс не хочет отвечать на такие вопросы. Ей, как никому другому, было понятно нежелание говорить о семье. Возможно, у Борса тоже были свои тайны, с этим связанные. Может быть и он незаконорождённый сын кого-то из местных лордов?

«Не выдумывай небылиц, Гленна, о человека, которого не знаешь», — ругала себя девушка.

Они прошли через деревню насквозь. Пересекли пролесок, затем большие поля с первыми всходами льна и пшеницы. Дом, который располагался на отшибе, был виден издалека. На холм взбиралась дорожка, из печной трубы, не смотря на тёплую погоду, тянулся дым. В воздухе пахло теплом и дровяной печью.

— Ты никак к нам идёшь, Борс? — окликнул кто-то охотника.

Голос принадлежал взрослому мужчине. Он был одет так, как одеваются на пасеку пчеловоды.

— Верно, — ответил Борс.

— Парное мясо?

Борс кивунул, будто бы не обратил внимание, что задавая этот вопрос, хозяин внимательно смотрел вовсе не на короб, полный добычи, и не на двух селезней, болтавшихся подвешенными за петли в крышке. Тот совершенно не таясь разглядывал Гленну, отчего ей захотелось поплотнее закутаться в плащ, хотя холодно не было.

— Заходите, — велел он, обгоняя их.

Они вошли на широкий двор. В нём бегали курицы. Пожилая женщина сидела на крыльце и что-то шила. Когда она заметила вошедших и посмотрела в их сторону, Гленна едва сумела подавить дрожь. Хозяйка была вовсе не стара. Просто тяжёлая жизнь и постоянные роды (позже Гленна узнает, что их у неё было семь) изучали её тело и пожрали красоту юности. Только глаза, пожалуй, и выдавали в ней молодость.

— Кого это ты тащишь? — спросила она, не особо церемонясь.

Её речь была грубой, слова звучали резче, чем у прочих.

— Магда, будь повежливее, не видишь: тут дама из благородных.

Магда тяжело встала с крыльца, крякнув точно старая утка. Она подошла к Гленне и вгляделась в её лицо.

— Что-то спеси тебе не хватает, чтобы сказаться благородной, — изрекла она.

Женщина была совершенно права.

— Я служила у благородной дамы, сама я вовсе не такая, — заверила она.

— Я надеялся, — вмешался Борс, — здесь Гленна найдёт работу и кров. Ей пришлось многое пережить.

— Работу? Для леди? — переспросил мужчина.

Тем временем Магда схватила девушку за руки. Она перевернула их ладонями вверх.

Из сарая показался молодой парень. Он совершенно не был похож на хозяев. Гленна догадалась, что это один из наёмных рабочих, про которых говорил Борс.

— Это не натруженные руки, никуда не годится такая работница, — изрекла она.

Магда вновь была права: кожа Гленны была мягкой и светлой. Её руки, не знавшие тяжёлого труда, немногим отличались от изящных ладоней принцессы Оноры. Гленна редко занималась чем-либо, что могло сделать пальцы грубыми.

— Я не боюсь труда, — сказала Гленна, — я могу заниматься уборкой, следить за детьми, я быстро учусь.

— Она умеет читать, — сказал Борс, — вашим сыновьям не мешало бы научиться.

Магда скривилась, но вот хозяин дома, похоже, этой новости обрадовался.

— Это же замечательно! Давайте же зайдём в дом!

— Спасибо, Уилл! — отозвался Борс.