Онлайн книга «Зельда Марш»
|
Джордж дико уставился на нее, но не видел ни протянутых рук, ни любви в ее затуманенном слезами взгляде. Потом отвел глаза и облизал сухие губы. – Да что это? – сказал он слабым хриплым голосом. – Не дают покоя ни на миг! Наутро она увезла его домой. Под любопытными взглядами прислуги провела по передней, поднялась с ним на том самом лифте, на котором недавно еще спускали вниз его неподвижное тело. 9 – Мы начнем жизнь сначала, – говорила Зельда. – Ты не знал, что у меня есть деньги… – Каким образом? Откуда? – Я таскала у тебя понемножку, как тогда, во время наших гастролей. Ты разбрасывал деньги, а я подбирала и прятала. Никогда не тратила их, все сберегла. Я знала, что когда-нибудь произойдет крах, и они тебе понадобятся. – Зельда! – А теперь я первым долгом хочу знать, за сколько ты продал Бастера? – За двадцать пять. Но тот человек дал мне слово, что за тридцать вернет его обратно. Он не станет, разумеется, держать его до бесконечности, но… – Понимаю… Сколько у тебя долгу? – Не… не так уж много, но, видишь ли, на меня свалилось это сразу и… – Да сколько же? Возьми карандаш и подсчитай. У кого ты занимал? – У Эда Больмана. Знаешь, того, который играет с Анитой Ашер? Я встретил его вблизи «Орфея», наплел ему с три короба, и он дал мне двадцать пять. Зельда записала. – Еще кто? – Чип Сильва. – Не знаю, кто такой. И сколько же ты набрал у него? – Кажется, около двадцати. – Еще у кого? – У Чарли Тэнбаума. У него я не занимал, но я ему должен… около десяти. – Дальше? Я хочу знать обо всех. – И тут, в гостинице… вот уже недели две… – Ладно. У меня хватит денег, не беспокойся… Сорок, ну, для верности напишем пятьдесят? Еще есть? – Леви, на углу… знаешь, закладчик. Я заложил пальто, часы и пару запонок. – Сколько? – Восемнадцать. – Все? – Да, больше не припомню. – Накинем двадцать пять за счет того, что ты забыл. Сколько же это выходит всего?.. Сто восемьдесят пять. Странно, – добавила она, грызя карандаш, – у меня скоплено приблизительно столько же, двести с чем-то долларов. Надо будет сходить в банк. Да, у меня текущий счет в банке. Я опасалась держать деньги в доме, чтобы ты не нашел их, негодный мальчишка! – А теперь, Джордж, все по-новому! – говорила она ему в другой раз. – Ни игры, ни пьянства! Надо будет снова обратиться к Джеку Койну. Куда он нас пошлет, туда мы и поедем. Это даст нам возможность прокормиться, пока наступят лучшие времена. И мы переедем из Голден-Веста, слышишь, Джордж? – Да, да, котеночек. Все, что ты хочешь. Я готов идти в преисподнюю по твоему приказу. – Ну, ты уже был на пути туда и без моего приказа. – Не надо, Зель, даже шутить этим не надо! Он поймал ее руку, поцеловал и прижал к своей щеке. – Погоди. Слушай: здесь живет одна старушка, Кэсрин Кассиди, которая уже двадцать лет служит горничной в «Альказаре». Я когда-то у нее жила. У нее мы можем снять комнату за три доллара в неделю. Завтра же переедем. Мы должны урезать себя во всем, беречь каждый цент и выбраться поскорее из Фриско. – Это ты дело говоришь. Здесь мы варимся в собственном соку. Если бы мне только вернуться в Нью-Йорк, где меня знают, я пошел бы прямо в бюро к Фарли Фроман, или Беласко, или к Марку Кло, где каждый обо мне слыхал… – Ну, довольно этого, Джордж! Я намерена забрать тебя в руки и сделать из тебя смирного, скромного мальчика, который делает, что мама велит. Ни Фроман, ни Беласко, ни Марк Кло никогда о тебе не слыхали. |