Онлайн книга «На краю любви»
|
Ася слушала, затаив дыхание. Марфа перевела дух и продолжила: – И только они уехали, барин-то молодой, как Лукерья Ильинична, барышня моя, заявились. Оборвались, пока по лесу бродили, живого места на них не было, от платья одни лоскуты остались! – Лика?! Она жива, она спаслась, слава богу! – восторженно вскричала Ася. – То-то я ее в церкви не видела. Наверное, прямо из кареты сбежала, через другую дверцу. Позови ее, позови скорей! – Да что вы, барышня! – отмахнулась Марфа. – Лукерья Ильинична не лучше вас – измучены все, ведь столько верст по лесу пройти на своих ногах – измучишься небось! От их платьица одно тряпье осталось. Это же просто диво, как не заблудились они. Ну, как говорится, жить захочешь, так небось из ада дорогу сыщешь! Лукерья Ильинична тоже к вам рвались, да только ни доктор, ни Антонида не велят. Вот получшает вам обеим, тогда и повидаетесь. – Ах, разве через Антониду прорвешься! – засмеялась Ася. – Ну хоть передай Лике, что я шлю ей сердечный привет и мечтаю с ней повидаться как можно скорей. А пока рассказывай, что дальше было, после того, как Никита Гаврилович уехал. – Ну, они-то уехали, а наши баре тут с ума от тревоги сходили. Никита Гаврилович воротились уже за полночь. Не ведаю, как они все-таки сыскали ту церковь, куда вас завезли! Мальчишка-проводник на крупе его коня сидел, а вас барин в седле при себе держали. Конек его любименький – Север его зовут! – шел осторожненько, чтобы вас не потревожить. А вообще он как разгонится, так и тройку, и пару лошадей обойдет в два счета. Ветер, а не конь, на охоте хорош, выстрелов будто не слышит. Только беда, свиста и крика громкого боится. На охоте выстрелы его не пугают, а чуть свистнет выжлятник[48]– сразу копыта в землю, с места его не сдвинешь! Да господь с ним, с конем этим, я лучше про вас доскажу. Когда барин вас привез, вы бесчувственная были – ну кукла и кукла! Приняли вас с седла – сразу в постель да врачевать. Мальчишке тому глазастому дали рупь серебром, матери его тоже подарки какие-то… уж не знаю, чем именно ее одарили. Тем дело и кончилось. – А остальные? – с замиранием сердца спросила Ася. – Федор Иванович, Ульян? Кучер и лакей, что карету сопровождали? – Барин молодой якобы сказывали: как вошли они в церковь, едва без памяти не упали: кругом кровищи море, разбойники застреленные лежат. А рядом с разбойниками – не поверите, Анастасия Васильевна! – рядом с ними Юрий Диомидович, и тоже убитые! Марфа стиснула кулачки, выговорила с трудом: – И вы, Анастасия Васильевна, там лежали – вся в крови. Барин решили поначалу, что и вас в живых нет, потом заметили, что дышите… Платье ваше выбросить пришлось, никак кровь было не отстирать, еще спасибо, что башмачки ваши козловые[49]отчистили. – Юрия убили? – с ужасом перебила Ася. Зажмурилась – и словно воочию увидела светлые глаза, черты красивого лица, услышала веселый голос. – Юрий… ради Господа бога, как Юрий там оказался?! – Знать не знаю, ведать не ведаю, – печально проговорила Марфа. – Их уже и схоронили. – Как же?! – вскинулась Ася. – Юра, Юрашка… Ох, быть не может! И даже похоронили уже… И подавилась слезами. – Ох, какие славные были Юрий Диомидович, царство им небесное, добрые да приветливые! – вздохнула Марфа. – Мимо не пройдут – слово ласковое скажут аль взглядом одарят. Не то что наш молодой барин… – Она вдруг спохватилась, испуганно уставилась на Асю: – Ой, простите, Христа ради, ничего дурного сказать про Никиту Гавриловича не могу, видать, они вас крепко любят, на сторону не глядят. В девичьей-то болтают, они вам уже подарки свадебные приготовили: браслеты жемчужные, веера, шаль турецкую, перстень яхонтовый, множество других каменьев… Вас привезли беспамятную – барин молодой аж с лица от тревоги спали! Только вы одни им по душе! |