Книга На краю любви, страница 78 – Елена Арсеньева

– Ася, ничего не бойтесь, – проговорил Хромоног собравшись с силами, уже спокойней. – Я знаю место, где можно скрыться, да так, что вовеки не найдут! Поехали со мной. Вон там, – он махнул в сторону лесочка, – лошадь и дрожки. По пути я вам все расскажу. И вы мне расскажете, что случилось. Если захотите, конечно, рассказать, – поторопился уточнить.

Серые глаза прояснились, губы улыбнулись смелей:

– Поехали. Только одну… одну минуточку. Минуточку подождите.

Вывернулась из его рук, снова шагнула к обрыву – Леху словно кипятком обдало от страха: а ну как все же кинется в овраг? – но Ася только наклонилась и сорвала несколько цветочков, росших на берегу: кашек, незабудок, ромашек. Потом, зажимая локтем заветный сверток, выдернула из косы ленту, связала букетик и, размахнувшись, бросила в овраг.

Положила цветы на могилу, понял Леха. Да чего ж тут не понять?!

Дуболомка тотчас повлекла цветы вслед за уже далеко унесенным телом Ульяна.

Ася перекрестилась, поклонилась, вздохнула тяжело, прощально; подобрала косы и повернулась к Лехе:

– Теперь поехали.

* * *

…Она не понимала, где находится. Может быть, на краю света, может быть, за его гранями. Может быть, ее просто не было на этом свете, а также и на том! Но постепенно она приходила в себя и начинала осознавать, что это все-таки не ветер шепчет или шумит рядом с ним – это раздается знакомый голос, произносивший слова на чужом языке:

– Эда-кэ си хукланни, эдэ? Тэгэ-кэл! Илкэл дэ нэнэкел! Мудан дэ Буга Санарин, Бега дэ Дылача, дылача юксэн дэ дылача иксэн, Хэлгэн, бэлэ-ми!

И еще много чего непонятного говорилось, однако среди прочего прозвучали слова, которые Ася слышала раньше – от Ульяна слышала: Мудан дэ Буга Санарин.

– Ульян! – прошептала Ася сквозь сон, еще крепче сжимая под подушкой окровавленный шаманский браслет. – Ты жив? А Федор Иванович?..

Ответа она не получила, но, как ни тих, как ни робок был ее зов, кто-то на него отозвался.

Ася увидела какое-то существо с белым неразличимым лицом и бесформенным телом. Оно было облачено в розовый балахон с красной кружевной оборкой. Если Смерть могла надевать на себя такие наряды, то это была она!

Ася села, зажав рот руками, чтобы сдержать крик ужаса, потом начала торопливо креститься, прогоняя жуткий сон.

Огляделась, осознавая, что находится в своей спаленке в Широкополье. Ну да, как легла отдохнуть после страшных открытий, сделанных в кабинете Гаврилы Семеновича, так и проснулась только что, уже среди ночи.

Крепко спала – Антонида заходила, унесла нетронутую еду, Ася ничего не слышала.

Сунула руку под подушку – похищенные бумаги здесь, браслет Ульяна на месте.

Она пыталась забыть сон, однако красная, словно окровавленная, кайма платья неведомого существа маячила перед глазами. Причем Ася знала, что уже видела эти кружева, видела совсем недавно – не далее как нынче днем!

Вспомнила: они с Никитой выходили из комнат Лики, а та словно с ума сошла, кричала невесть что, бранилась, обвиняла и Никиту, и Асю в гибели Юрия. Оскорбленный Никита поволок Асю к выходу, но та обернулась на пороге и заметила, как Марфа поправляет занавеску, за которой, очевидно, висели Ликины платья. Из-под занавески виднелось красное кружево. И Ася подумала, что вроде бы такое платье было среди тех, которые она подарила Лике еще в Нижграде.