Книга Ваш милый думает о вас, страница 87 – Елена Арсеньева

Но о чем это они с Эльжбетой говорят, господи помилуй?! Эльжбету он убьет, а Юлию… Юлией насладится?!

Что за чепуха!

Однако на лице Тодора появилось такое злобно-обескураженное выражение, что стало ясно: догадка Эльжбеты верна. А та продолжала с прежним насмешливым презрением:

– Убьешь меня? А твои девки поживятся моим добром? Ну что ж… Только ты пораскинь мозгами: что будет, если русские придут и найдут графиню убитой, а дом разграбленным? Вряд ли они поверят, что это поляки убили патриотку, шляхтянку, дальнюю родственницу самого Адама Чарторыйского. Да и среди русских слабоумных нет! И подумай, далеко ли ты оторвешься от русского эскадрона, который идет на рысях, – ты со своими телегами?!

– О чем ты, Эльжбета? – поднял брови Тодор. – Русские будут озабочены твоей смертью? Да они награду дадут тому, кто тебя прикончит: ведь это в твоем имении вырезали русский отряд!

Эльжбета так и передернулась:

– Против моей воли, ты знаешь. Против моей воли! Я принесла свои извинения русскому генералу, поклялась на Евангелии, что этой кровью мои руки не обагрены, что это трагическая случайность войны.

– И он поверил, да? – хмыкнул Тодор, который уже овладел собой. – Это же надо! Поверил лживой женщине! А ведь с виду такой умный, голова седая, вояка прожженный… как бишь его фамилия, я что-то запамятовал… Аргамаков?

Юлия поскользнулась и снова чуть не свалилась в корыто. Ее отец был здесь?! Ах, как жестока судьба! Почему отец не осмотрел замок от крыши до подвала – тогда он нашел бы дочь! Слезы хлынули из глаз, но следующие слова баро высушили их мгновенно.

– Я так и вижу твои глупые и подлые мыслишки, – передразнил он графиню, и ее лицо сжалось в кулачок от ненависти. – Мол, ты предъявишь эту девчонку русским – и тебя не тронут? Что ж ты не показала ее отцу, когда он спускался в подвал, когда он говорил со Стэфкой и со мной, когда мы клялись самыми страшными клятвами, что ты укрыла нас, несчастных, сирых цыган, от жестоких поляков, внезапно налетевших на Бэз и уничтоживших русский отряд?

– Да ты еще глупее, чем я думала! – уничтожающим тоном проговорила Эльжбета, и черты ее лица вернулись на место, вновь приобретя привычное выражение холодного презрения ко всему на свете. – Вообрази-ка, что сделал бы с тобой Аргамаков, узнав свою дочь в сонной девке с крашеными волосами и в цыганских тряпках? Да твоя голова и минуты не удержалась бы на плечах. Вот я и молчала. Ради тебя молчала! Ведь я любила тебя, так любила, что вышла за тебя замуж тайно. Я бросила бы все и ушла бы с тобой в лес, в степь, я жила бы с тобой в кибитке – и ежеминутно благодарила бы бога за это счастье! Но ты не велел! Ты знал: случись такое – и я потеряю наследство покойного мужа, да и старый граф, отец его, который еще жив, лучше завещает деньги монастырю, но только не графине-цыганке. Ты ничего не хотел терять! Ты хотел ездить со мною в Италию и жить там годами, изображая из себя польского магната, но также ты хотел иногда возвращаться в табор, чувствовать себя вольным цыганом. Я принесла табору столько денег, что ты стал баро – вожаком. Теперь вся власть была твоя, все женщины твои, весь мир твой. Но летом! А зимой ты возвращался вместе со своими девками в Бэз и наслаждался моими деньгами. Но хватит. С меня довольно!