Онлайн книга «Ваш милый думает о вас»
|
Губы Ванды насмешливо дрогнули: – И ты в это веришь?! – Настолько, – ухмыльнулась Юлия, – что сейчас, перед твоим приходом, обдумывала, как бы удрать отсюда, не дожидаясь, пока за мной придут. Но вот беда – глянула в окно… Ванда все мгновенно поняла: – Да, сейчас начало апреля. Уже весна. Они украли у нас больше месяца жизни. Больше месяца! Юлия снова почувствовала себя такой несчастной и беспомощной, что колени подогнулись, и она бессильно опустилась на кровать. – Ну ладно, меня они держали в подвале, – проговорила глухо. – Но ты-то почему не бежала? Почему не ушла, почему не сообщила кому-нибудь из русских о том, что здесь творится? – Из русских? – повторила Ванда медленно. – Я, полька, должна была донести на поляков – русским?! – При чем тут поляки? Я говорю о цыганах! – удивилась Юлия. – Но ведь это задело бы интересы моей родственницы! – запальчиво возразила Ванда. – Эльжбета – моя кузина, и… – А я – твоя подруга, – устало проговорила Юлия. – Впрочем, это неважно. Я тебя не упрекаю, вовсе нет… Что-то произошло. Что-то прозвучало меж ними… недосказанное, вернее, вовсе не сказанное. Что-то прозвенело в воздухе, словно пролетевшая мимо стрела, словно дальний клич, предупреждающий об опасности. «Я совсем забыла, – подумала Юлия, – что мы с Вандой, по сути дела, враги. Русские воюют с поляками, поляки воюют с русскими. Она такой же враг мне, как любой польский солдат, как графиня, как… Зигмунд». Боль при упоминании этого имени уже стала привычной. Надо только прижать руку покрепче к сердцу – не бейся, глупое! не страдай! – и все минует. – Я… вот, погляди! – Ванда протянула ей связку ключей. – Горничная убирала у меня в комнате – я и стащила у нее ключи. Она даже под кровать залезла, пытаясь их найти… тут я выскочила, заперла ее и скорее сюда. – Но она уже там кричит, зовет на помощь! Вот-вот к ней сбегутся люди! – Пусть кричит! – беззаботно махнула ключами Ванда. – Моя комната в самом дальнем крыле, там никого не бывает. И вдобавок они привыкли, что оттуда все время доносятся крики. – Почему? – испугалась Юлия. – Меня там держали все это время взаперти, я и кричала, просила выпустить меня, – пояснила Ванда. И вдруг… – Я так и думала, что ты здесь. Голос Эльжбеты раздался словно ниоткуда, из стены. Нет, вот она: стоит, неразличимая в своем сиреневом платье, со своей сиреневой бледностью, на фоне сиреневых портьер. – Скажи, Христа ради, зачем ты заперла в своей комнате бедную старую Зосю? Она все горло сорвала, кричавши! Сделав шаг вперед, Эльжбета взяла у остолбеневшей Ванды ключи. – И любопытно бы знать, что ты тут еще наплела этой молоденькой дурочке, что она на меня волком смотрит? А ведь я собиралась отпустить ее на свободу. – На свободу? – взвилась Ванда, не дав Юлии даже понять, о чем это говорит Эльжбета. – Свободу таскаться с Тодором? – Хватит делать вид, будто заботишься о ком-то, кроме себя, – перешла в наступление Эльжбета. – Это просто невозможно, ведь так? Я хочу ею прикрыть Тодора и обезопасить себя, а ты… – В самом деле, хватит! – перебила Юлия, которой осточертело, что о ней говорят как о неодушевленном предмете. – Почему кто-то решил, что мною можно так просто распоряжаться?! Почему кто-то решил, что я спокойно сяду на телегу к Тодору и отправлюсь с ним в дальний путь?! Почему никому не приходит в голову, что, едва мы наедем на первый русский пост, я подниму крик, позову на помощь? И расскажу все, что проделывали со мною в замке высокородной шляхтянки – и с ее поощрения… |