Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 288 – Анна Верещагина

Тогда поток мыслей остановился.

Я думала, что раны Феликса уже затянулись...

«Щелк»

Послышался звук вращения дверной ручки.

Я быстро поднялась на ноги, а после перевела взгляд с повязки на рыцаря.

Его кожа была влажной после ванны. С волос падали капли воды и стекали по щекам. Он вышел в халате, а я растерялась, потому как внутри спальни были лишь мы двое.

Феликс несколько раз моргнул, будто убеждаясь, что я не приведение.

– Леди?

– Прости, что пришла так рано, у меня к тебе важный разговор.

Я просто извинилась и, неловко улыбнувшись, продолжила:

– Что это?

Я указала глазами на бинт в мусорном ведре.

Для мужчины это не имело важности. И данный факт вызывал жуткое раздражение.

Почему он так халатно относится к своему телу и в целом к жизни?!

– Вы переживаете за меня?

Нацепив улыбку, он поправил взъерошенные волосы и слегка затянул нижнюю часть халата.

Виднелась боковая сторона загорелого живота с небольшой заживающей раной, а вдобавок его тело покрывали давние розовато-белые рубцы. Волосы, кстати, он укоротил, благодаря чему теперь выглядит по-бунтарски моложе.

– У тебя что-то болит? – спросила я, просто потому что нужно было что-то сказать. – Ты неважно выглядишь.

– Нет, всё в порядке.

Для меня это было чем-то непривычным, поскольку Феликс славился не только своими навыками, но и воинственной наружностью. Его ключица выступала на загорелой коже, а крепкая грудь и пресс были накачены, словно мужчина посещает тренажёрный зал. Тёмные волоски покрывали его торс, и это не выглядело неопрятно. Более того – это было сексуально.

– Тебе точно не больно?

– …Уже всё нормально.

Я отвела взгляд от рыцаря и подошла к шкафу.

Решила найти ему одежду, ибо если не отвлекусь сейчас, то моя эстетическая натура начнет биться в конвульсиях с криками: «Дайте потрогать, ироды! Хочу! Хочу! Позвольте!».

Хорошо, что я предусмотрительно заполнила гардероб, дабы Эсклифу было проще.

Я все же испытываю благодарность за спасение и считаю, что обязана как минимум обеспечить мужчину на время восстановления всем необходимым.

– Вот, надень это.

Я бросила белую рубашку и обычные брюки в Феликса, а после рухнула на кровать.

Сидя боком к мужчине, я уставилась в окно напротив. Периферийным зрением видеть расплывчатый силуэт обнаженного Эсклифа было как-то не по себе, но я кремень!

Внутренний эстет все же взял надо мной верх, и я повернула голову, когда мужчина застегивал пуговицу брюк, и наблюдала, как он надевает рубашку.

Я слегка улыбнулась, не понимая причины своей радости.

– Диана...

Эсклиф подошел ко мне, усевшись на кровать рядом. На мгновение я почувствовала, как шея начала гореть.

Его, внимательно на меня смотрящего в расстёгнутой рубашке, воспринимать спокойно становилось сложнее.

– Феликс. Мне нужно кое-что тебе сказать.

– …Вот как.

Он будто чувствовал, что разговор будет серьезным.

Я старалась скрыть бушующее во мне волнение, ведь... Я тоже человек. Я тоже чувствую, и мне страшно говорить эти слова, зная, что чувствует ко мне Феликс.

Как бы я не отрицала правды, но знала – он любит меня. А во мне ещё остались крупицы чувств к нему.

Больно и смешно... Он полюбил душу Тани и наружность Дианы.

Я выпрямила спину и встретилась с его волчьими глазами.

– Феликс. Я... Я выхожу замуж.

Серые глаза становились темнее и темнее. Я озадачилась, увидев, как его серо-зеленые глаза постепенно тускнели.