Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 67 – Анна Верещагина

Алый — цвет Дианы. Эти цветочки мельче соседних белых, но их в несколько раз больше, и они по-своему очаровательны.

– Аш!

– Леди Диана?

– Всё в порядке. – Я зажала раненую шипами руку. – Они намного колючие, чем я ожидала.

Я не планировала намеренно ранить руку, но... не бывает худо без добра.

Аккуратно протянула уже собранный букет мужчине, пока тот наблюдал за моей истекающей кровью рукой. Эсклиф быстро сориентировался и протянул мне свой белоснежный носовой платок, который я любезно приняла.

Естественно, я его приняла!

– Благодарю, но он теперь испорчен.

Белая ткань моментально покрылась кровавыми пятнами.

Рыцарь осторожно забрал колючий букет из моих рук и уставился на мою исцарапанную руку, в которой лежали недавно цветы. Больно, но я терплю, не подавая виду, и как возможно естественнее смотрю на мужчину с легкой, миловидной улыбкой.

– Ваша рука, мисс. – Проигнорировал он мои потуги быть милой. Его больше интересовало то, как бы его леди не померла от потери крови.

– Да, я знаю. Ничего не поделать, придется какое-то время носить длинные перчатки или платья с рукавом. Вам нравятся эти цветы?

Не отступала я.

Феликс на секунду задумался, взглянул на букет в своих руках, а после мне за спину на белые розы.

– Да, мисс, они прекрасны, но вам не стоило заниматься этим самой. Для этого есть садовники.

– Ты прав. Просто мне захотелось что-то попробовать сделать самой, а не просить о помощи других. – На мои слова он ничего не ответил, а я отвернулась к кустарнику с белыми розами.

Белые розы. Так красивы и чисты, невинны, но в то же время — невзрачны.

– Почему?

Спросил так, словно сам от себя не ожидал такого вопроса.

– Потому что... – для большего эффекта сорвала кровоточащей рукой один из белых бутонов, испачкав в собственной крови. – …в них нет красок. Они как белый лист, и его хочется заполнить цветом, а ещё... они вам не подходят, сэр Эсклиф. – Отбросив испачканный бутон в сторону, я обернулась к Феликсу. Его серо-зеленые глаза на фоне заходящего солнца выделялись сильнее обычного. – Я хотела как-нибудь отблагодарить вас. – Вот нахалка, вру и не краснею. – Цветы стали спонтанностью, но я буду рада, если вы их примите.

«– И улыбка... улыбка!» — наставляет моя сексуальность, а очарование подбадривает.

Тот уставился на меня, будто никогда прежде не видел, держа в руках пышный букет, больше похожий не на букет, а на беспорядочно оборванную клумбу красных роз. Проще говоря, веник. Садовника хватит удар, когда утром он увидит ободранную клумбу.

«– Может, он обиделся?» — начала дискуссию внутренняя нервозность.

«– Неужели мои слова возымели такой эффект?» — подключилось сомнение.

«– Вдруг это оскорбление для рыцаря, когда ему дарят цветы?» — всполошилась моя дотошность.

«– Но ведь Эйрин оставила ему тоже букет» — вмешалась логика.

– Ваш цвет — красный.

Не стала переигрывать и вести долгую, пустую болтовню, а просто двинулась в сторону дворца. Эсклиф шел следом, и лишь тень на дорожке выдавала его присутствие.

В комнате я тут же сдалась на лечение служанкам, перепуганным до смерти моей израненной рукой. На туалетном столике лежал оставленный окровавленный платок, контрастировал с изящными хрустальными бутылочками и белыми розами в вазе.

Надеюсь, все получилось, и даже если Эйрин в будущем провернет тот же трюк с белыми розами, он вспомнит обо мне. Это вызывает мою улыбку.