Онлайн книга «Царствуй во мне»
|
* * * В городе все чаще гремели выстрелы. Из озлобленной толпы – в сторону защитников порядка и, наоборот, из воинских частей, отбивавших товарищей, – в революционный сброд. А 26 февраля – по решительному распоряжению Государя унять тыловых предателей – армейцы наконец открыли по мятежникам настоящий огонь. В ответ ожесточение бунтарей достигло высочайшего накала. И, несмотря на настежь распахнутые теперь лавки военных резервов, они позабыли свои хлебные требования: теперь они добивались безоговорочной смены власти. Стрельба возбудила рост стихийных возмущений. Павловский полк и Петроградский гарнизон перешли на сторону восставших. Чернь разграбила склады оружия. Вооружались все, кому не лень. Жгли полицейские участки. Захватили тюрьму и в порыве благодушия выпустили всех заключенных подряд, не исключая воров и насильников. Те не заставили себя уговаривать и быстро принялись за привычное дело: город накрыло бандитским террором. И, в довершение всего, восставшие, взяв в осаду Адмиралтейство, принудили к капитуляции коменданта Санкт-Петербурга генерал-лейтенанта Хабалова. Таковы были события, пережитые Петроградом в феврале 1917-го. * * * Попечением властолюбца Родзянки заседал теперь Временный Комитет Государственной думы, уже деливший будущие министерские портфели. Что не мешало Петроградскому совету рабочих депутатов заседать в Таврическом дворце – здании Государственной Думы. 2 марта заговорщики-генералы, предавшие забвению присягу, одержимые жаждой власти и завистью к несомненно ожидающим Государя близким лаврам победителя, вынудили Его Величество подписать отречение от престола, и тем же днем Временный комитет Государственной Думы явил на свет анемичное и бессильное, обреченное на быструю гибель дитя, названное Временным правительством. Первым же указом Петроградский совет при потворстве нового правительства добивал российскую армию, непосредственную угрозу незаконнорожденному уродцу: солдатам предписывалось более не придерживаться дисциплины, что было немедленно понято на местах как дозволение расправляться с командирами и выбирать себе новых. Тем временем жонглеры от политики всех мастей отчаянно балансировали на шестах революции, стремясь перехватить выбитые из государевой руки, летящие в бездну державу с булавой. Ловкачи-проходимцы, предатели и циники отличались друг от друга исключительно политической вывеской и степенью решимости подавить всех, кто придерживается иного мнения. Не удивительно, что «Союз Михаила Архангела» и партии явных монархистов теперь были вовсе запрещены. Левым радикалам-террористам, напротив, расчистили все пути. Временное правительство, в усердном рвении пошатнуть государственные устои Империи, отличилось разрушительными указами о полной и немедленной амнистии заключенных, политических и уголовников, одновременно с роспуском полиции, упразднением жандармерии, ликвидацией контрразведки, увольнением губернаторов, списанием только что построенных военных кораблей. Продолжились сии гениальные перемены печатанием диковинных денег в невиданных количествах и введением в городах продовольственных карточек. Волна глупости и предательства накрывала страну. * * * Господин Шевцов, в сердцах, громко и не стесняясь в выражениях, комментировал речь премьер-министра Британии Ллойд Джорджа. Узнав о падении самодержавия, тот ликовал: «Одна из целей Англии в этой войне уже достигнута». |