Онлайн книга «Гондола химер»
|
– Милая леди Уайнхем – говорил он, поднимаясь по большой лестнице, украшенной портретом королевы Виктории, – не знаю, любите ли вы Италию; что же касается меня, то я очарован римлянками и ни за что не хотел бы быть отозванным из Рима. – Я вижу, генерал, что одиночество холостяков, подобных вам, один только миф… Но так как вы знаете римское общество лучше меня, расскажите мне о местных красавицах. Они прошли зеленую гостиную и уселись за одной из красных порфировых колонн в бальном зале. На хорах играл оркестр. Окна были раскрыты и с лужайки доносился шум голосов. – Не принимаете ли вы меня за ходячую газету? Правда, я посещаю Жокей-клуб, скачки в Париоли, обеды в Кастелло дел-Чевари и вечера в Эксцельсиор-паласе, где принято танцевать в промежутке между двумя манифестами «черных рубашек»[70]. Французский Сирано[71]нашел бы здесь материал для своего вдохновения, скорее остроумного, чем злого. Посмотрите на эту красивую женщину в платье цвета мов… Красивый профиль, не правда ли? Портрет Альма Тадема[72], исправленный Саржаном[73]. Это маркиза Дель-Монте… Бианка Дель-Монте, молодая вдова, пользующаяся большим вниманием принца Томачелли, который сейчас беседует с женой посла. На-днях я их видел вместе в дансинге «Бонбоньерка». Они вели такой разговор: – Cariss mа, почему бы нам не провести медовый месяц на Капри? – спрашивал принц. – О вы ведь знаете, что я страшно боюсь морской болезни. – Любовь, возразил принц, вернейшее средство против этого. Тогда маркиз, сделав гримаску, живо ответил: – Возможно… Когда мы будем ехать туда, это, пожалуй, поможет… но как быть на обратном пути? Леди Диана с любопытством посмотрела на скептическую невесту Томачелли и поднялась. В салоне было жарко. Герцог де-Санта-Кроче, представленный ей послом, вызвался сопровождать ее в сад. Герцог был молодой человек, с бледным лицом и черной бородкой à lа Франциск I. Усевшись рядом с Дианой у входа в освещенную голубым светом аллею, он заговорил с нею на чистейшем английском языке. Проходили пары, слышался разговор, из гостиной доносились заглушенные, синкопированные звуки джаза. Герцог де-Санта Кроче вынул сигару и, закуривая ее, сказал: – У вашего посла, леди Уайнхем, встречаешь самых красивых женщин Рима, – вы первая из самых таинственных женщин. Замечание герцога задело любопытство леди Дианы. Она ждала, чтобы он окончил, но, так как он молчал, она спросила: – Что побуждает вас так говорить? – Ничего, леди Уайнхем; пустяки, например – присутствие на сегодняшнем вечере одного человека, деятельность которого меня интригует…. Впрочем, к чему говорить вам об этом; все равно вы не знаете, о ком идет речь. – Не будет нескромностью спросить, как его зовут? – Пожалуйста. Я говорю об Анджело Ручини. Леди Диана вздрогнула. С большим усилием, подавив волнение, она проговорила почти безразличным тоном: – Ручини… Я, кажется, слыхала эту фамилию. – Граф Анджело Ручини? Венецианец? Вы вероятно, слыхали его имя здесь? – Я, кажется, знакома с ним… Да… Довольно красивый малый, не правда ли? – Больше, чем красивый… красавец, большой характер, но странно загадочный. Даже его близкие друзья не знают, что он делает, чего он желает, о чем думает. Современная Италия слишком прозаична; если бы он родился лет триста тому назад, он был бы больше у места. Во времена Сфорца он перевернул бы всю Ломбардию. |