Книга Смертельный код Голгофы, страница 32 – Филипп Ванденберг

У Инграма было совсем немного времени, чтобы ознакомиться с делом, а его команда из восьми молодых, но очень способных помощников, увы, не добилась каких-либо значительных результатов, хотя их деятельность и производила впечатление целесообразной, быстрой и превентивной. Для работы Инграм потребовал шесть розыскных собак, которые были обучены поиску пластиковой взрывчатки. Своих людей он распределил по восьми отделениям больницы, где они должны были составить список всего персонала и всех стационарных пациентов, находившихся там в течение последних суток.

Гропиус уже больше недели не появлялся в клинике. Несмотря на то что это сообщение, посланное на параллельную линию клиники, скорее снимало с него вину, чем в чем-то изобличало, Инграм решил принять за ключевую фигуру в деле о скандале с трансплантацией именно профессора. Инстинкт и опыт укрепили его в этой точке зрения, поскольку кажущиеся случайности на деле крайне редко оказываются простыми совпадениями.

Пока Инграм занимался составлением личностного портрета профессора Грегора Гропиуса с помощью всех предоставленных в его распоряжение возможных источников информации, ситуация осложнилась. В Крипто-Сити в американском штате Мэриленд Агентство национальной безопасности США, сокращенно АНБ (самая тайная из всех мировых секретных служб, на которую работают тридцать восемь тысяч сотрудников и шпионят сто двадцать спутников и сотни разбросанных по всем континентам постов перехвата под видом параболических антенн), получило тот же самый и-мейл с указанием на пластиковую взрывчатку С4 и начало бить тревогу. Уже через пятьдесят минут уполномоченный отдел передал соответствующее сообщение в Контртеррористический комитет (КТК) ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния. ЦРУ, в свою очередь, безуспешно попыталось расшифровать код IND и с пометкой «Срочно» немедленно переправило его дальше в Пуллах, в Федеральную разведывательную службу.

Когда в ФРС поступил сигнал из Вирджинии, эксперты третьего отдела, занимающегося дешифровкой и криптологией, уже ломали головы над интегрированным отчетом, пытаясь связать всю имеющуюся информацию в одно, хоть и немного дырявое целое, из которого можно было бы составить оперативную базу для предотвращения террористического акта.

Самым важным и поэтому самым сложным вопросом для экспертов ФРС и УУП был мотив. Почему именно эта клиника, пользовавшаяся во всем мире великолепной репутацией учреждения без условностей, спасающего жизни людей всех рас и национальностей, должна была стать объектом террористического акта?

Ночью, не привлекая внимания, эксперты-взрывотехники с собаками обыскали клинику. Результат был неудовлетворительным, поскольку выяснилось, что клиника насквозь пропитана бесчисленными запахами, которые сбивают розыскных собак. Сыщики отчитались о своей работе по делу о скандале с трансплантацией, сообщив, что их дальнейшая деятельность, охватившая все отделения клиники, посеяла бы панику. Сверху было передано указание, которое запрещало употреблять выражение «террористический акт» в связи с этим делом.

В это время за профессором Гропиусом велось круглосуточное наблюдение. Гропиус уже на второй день заметил его. В таком небольшом местечке, как Грюнвальд, наблюдательному человеку почти невозможно не заметить слежку. В целом профессор чувствовал себя несколько лучше остальных жителей улицы, когда серый «ауди» или бежевый БМВ, сменявшиеся каждые шесть часов, занимали их парковочные места. Поэтому он исходил из того, что во время встречи с Вероник и, возможно, даже с Фелицией Шлезингер он был под наблюдением. В его ситуации он считал, что разговору с женой не стоит уделять особого внимания. А вот встреча со вдовой, напротив, очень даже могла привести к ажитации. И все, что произошло в последующие дни, увы, не способствовало тому, чтобы эти волнения рассеялись.