Книга Смертельный код Голгофы, страница 64 – Филипп Ванденберг

— Мне и правда страшно интересно, — сказала она наконец, — что за ценность была в том портфеле. Бриллианты, может быть? Мой муж практически не разбирался в драгоценных камнях. Это кольцо, — она положила руку на стол, на пальце горел бриллиант в оправе, — это кольцо я сама себе подарила. Арно, скорее всего, купил бы бижутерию со стекляшкой. Хотя…

Грегор вопросительно посмотрел на Фелицию:

— Хотя?

— Когда я думаю о том, что совсем недавно выяснила о его двойной жизни, тут уже я не могу исключить того, что он и в бриллиантах не разбирался только для вида.

— Зачем ему это было нужно?

Фелиция выпятила нижнюю губу.

— Он же заработал десять миллионов, не сказав об этом ни слова?

— Тут вы, конечно, правы. Если посмотреть с этой стороны, то это дело в Берлине на двадцать тысяч евро — просто сущая мелочовка. И все же для меня до сих пор остается загадкой, почему эта синьора Колелла вот так вот ни с того ни с сего исчезла, а от де Луки ни слуху ни духу.

— Он ждет звонка от Шлезингера!

— Возможно.

Гропиус задумался и, казалось, не замечал ее. Фелиция пристально изучала его.

— Мне кажется, я знаю, что с вами происходит, — сказала она неодобрительно.

— Да? Вы так думаете? — Гропиус горько усмехнулся.

— Как долго вы еще собираетесь действовать на свой страх и риск? Было бы лучше, если бы мы передали всю информацию полиции. Вы так не думаете?

Профессор глубоко вздохнул. Он был далек от мысли просто принять противоположную точку зрения. Несомненно, были и более достойные занятия, чем сражаться с неизвестным противником, преследующим неизвестную цель. Но он уже настолько глубоко втянут в эти розыски, что практически нет шансов их остановить, не оказавшись самому под подозрением. Вдруг Гропиус сказал:

— Завтра я лечу в Турин.

Фелиция посмотрела на Гропиуса так, как будто он сделал неожиданное открытие. При этом она догадывалась, что ее поведение будет иметь последствия.

— Вы никогда не сдаетесь, — сказала она разочарованно.

— Нет, никогда! — ответил Гропиус. — А в этом случае и подавно.

Фелиция задумалась на мгновение, потом решительно произнесла:

— Ну, хорошо. Мне не удастся отговорить вас, и поэтому я тоже поеду. В конце концов, это касается меня в первую очередь!

— Тут я не был бы столь уверен, — возразил Гропиус, — я думаю, что эта история касается нас обоих в одинаковой мере. И вообще, я не считаю, что это хорошая идея — лететь в Турин вместе. Рано или поздно это выяснится и может быть неверно истолковано.

На это Фелиции нечего было сказать.

— Но вы будете держать меня в курсе дела! — сказала она профессору, прежде чем уйти.

Рейс авиакомпании «Люфтганза» LH 2760 отправлением из Мюнхена в 10 часов 35 минут, самолет Canada Air Jet с восьмьюдесятью четырьмя сиденьями и одним-единственным туалетом в конце салона. Гропиус ненавидел эти маленькие самолетики, поскольку они вели себя в небе неспокойно и реагировали сильной тряской даже на самую незначительную турбулентность так, что содержимое желудка подкатывало к горлу. Через полтора часа самолет приземлился в туринском аэропорту Казэлле чуть раньше назначенного расписанием срока. Гропиус взял такси и поехал в город.

Как и большинство городов Северной Италии, Турин встретил чужака огромными промышленными комплексами, гигантскими жилыми блоками и небоскребами районов окраины. Водитель такси, с гордостью утверждавший, несмотря на его светлые волосы, что он урожденный туринец, заявил, чтобы пассажир рассчитывал как минимум на час езды, при этом он многозначительно подмигивал Гропиусу, как будто хотел сказать, что все будет так, как он сказал.