Книга Смертельный код Голгофы, страница 90 – Филипп Ванденберг

Фелиция хладнокровно кивнула. То, что Арно занимался в основном библейской археологией, было для нее новостью, во всяком случае Шлезингер никогда об этом не говорил.

— Вы должны знать, — продолжил Раутманн, обращаясь к Гропиусу, — Палестина и места действия Нового Завета были до конца XIX века совершенно не исследованы с археологической точки зрения. Сегодня ситуация в корне изменилась. Сегодня Израиль и Палестина причислены к странам, наиболее хорошо изученным археологами. И не последний вклад в это дело внес Арно Шлезингер. Во всяком случае он тоже заплатил высокую цену.

— Высокую цену? — Гропиус вопросительно посмотрел на Раутманна: — Это вы о чем? Что значит «заплатил высокую цену»?

Раутманн бросил на Фелицию взгляд, полный мольбы о помощи, как будто ему было трудно ответить на вопрос Гропиуса.

— Ну да, — начал он неуверенно, — дело с этим несчастным случаем. Сначала говорилось, что Шлезингер наехал колесом своего джипа на старую мину, но это госпожа Шлезингер расскажет лучше меня.

— Вовсе нет! — запротестовала Фелиция. — Мой муж никогда не рассказывал, как произошел этот несчастный случай. Он не хотел меня беспокоить. Так это была не авария?

Раутманн нервно поправил галстук и тихо сказал:

— Это был взрыв бомбы. Я знаю это от Пьера Контено, нашего французского коллеги, который руководит раскопками в Беер-Шеба. Он был поблизости, когда это произошло.

— Взрыв бомбы, — повторил Гропиус, — в этом уголке мира бомбы взрываются чуть ли не каждый день. И это вовсе не означает, что взрыв бомбы имел какое-то отношение именно к Шлезингеру!

— Поверьте мне — все так, как я рассказываю. Там, где Шлезингер проводил свои раскопки, еще ни разу ничего не взрывалось, — сказал Раутманн.

Гропиус задумался.

— Но тогда это значит, что бомба была адресована именно Арно Шлезингеру!

— Или должна была уничтожить его работу.

— Или то и другое! — сказал Гропиус. — Все это не имеет смысла! Кто на всем свете может быть серьезно заинтересован в том, чтобы подорвать немецкого археолога на раскопках в Израиле? Если только…

— Я могу задать вам один очень серьезный вопрос? — продолжил Гропиус. — Существует ли в вашей области знания что-то похожее на конкурентную зависть? Вы понимаете, о чем я? Я врач и всегда считал, что не существует такой профессии, в которой бы профессиональная зависть была бы развита больше, чем у врачей.

— Конечно, она существует! Занятие наукой — дело нелегкое, большинство штатных должностей распределено, было бы смешно скрывать это.

— Скажите, в археологических кругах любили Арно Шлезингера?

Раутманн украдкой взглянул на Фелицию, она перехватила его взгляд и сказала:

— Вы можете не стесняться, доктор Раутманн, щадить меня не нужно!

Раутманн сглотнул.

— Если быть честным: Арно Шлезингера в научных кругах и ненавидели, и уважали одновременно. Уважали за его эрудицию и острый ум. Ненавидели, потому что он — извините меня за выражение — всегда имел огромные суммы на то, чтобы получить лицензии на раскопки, которых другие археологи напрасно ждали половину своей жизни.

— То есть вы считаете возможным, что…

— Нет! — прервал его Раутманн. — При каком угодно соперничестве я не знаю ни одного ученого, который был бы способен совершить убийство, ни одного! — Он повернулся к Фелиции: — Могу ли я напомнить вам о цели моего визита…