Книга Забыть о девочках, страница 122 – Жаклин Баблиц

– Ненавижу! – кричит Юнона в спину Рут, пока та пересекает дорогу.

И в это мгновение Рут ничуть не сомневается в искренности ее слов.

Рут толкает незапертую дверь парадного входа в здание, где живет Бобби Джонсон, мимолетно задается вопросом, интересует ли еще кого-то безопасность, преодолевает два лестничных пролета до квартиры и стучит ровно с той же напускной уверенностью, что и в Осло.

Бобби Джонсон смотрит не подозрительно, а скорее раздраженно: кто посмел нарушить приятный вечер? У него за спиной громко работает телевизор – идет бейсбольный матч.

– Вы кто? – спрашивает он, оглядывая ее с головы до ног.

Он высокий, широкоплечий. В серых спортивных штанах и майке с логотипом «Бруклин сайклоунз». У него загорелые мускулистые руки – такими он запросто прижмет тебя к земле, думает Рут, пытаясь сосредоточиться на его лице. Оно может принадлежать кому угодно. Бровей почти нет. Красивой формы нижняя губа над густой, но аккуратно подстриженной козлиной бородкой. Несколько следов от угрей – совсем немного. У Рут нет сомнений, что и Бобби ее оценивает.

Однако они не узнают друг друга; Рут точно не видит в нем жившего по соседству мальчишку.

– Я Нэнси, – лжет она. – Работаю над подкастом о серии убийств и похищений в Коннектикуте. Хочу задать вам несколько вопросов.

Теперь по глазам Бобби заметно: он понял, о чем речь, но выражение лица остается безучастным.

– Не знаю, чего вы от меня хотите.

Не захлопнул дверь перед носом – уже хорошо. Однако Рут боится спровоцировать его упоминанием Айви и ее похищенной дочери.

– Мне кажется, вы были знакомы с Энни Уитакер, – говорит она, глядя ему прямо в глаза. – Я не собираюсь ничего записывать. Просто подумала, а вдруг вы сможете рассказать о своих отношениях с ней?

Бобби выглядит озадаченным.

– Послушайте, я понимаю, это кажется странным, – нажимает Рут, – но ведь вы же были «братом» Энни в принимающей семье, я права? Значит, знали ее аж в девяносто шестом году.

– Да, я ее знал, – отвечает Бобби, быстро оглянувшись на неистово орущий телевизор. – Она была шизанутая. Не знаю, о чем думали мои родители, когда брали ее к нам. Наверное, решили, что Господь призывает ее спасти.

– Спасти?

Лицо Бобби мрачнеет.

– Ну да, типа того. Мои родители любили помогать людям. «Хочешь быть благодетелем – начинай с собственного дома» и все такое прочее. Только когда она уехала, они вздохнули с облегчением.

Рут пора назад к Юноне, ведь она сказала, что ее не будет всего десять минут. Однако она до сих пор не заставила себя упомянуть о Коко.

– Значит, вы тоже не жалели, когда она уехала обратно в Новую Зеландию?

– А я что, помню? – Бобби чешет свою козлиную бородку. – Столько лет прошло. Я тогда был вредным подростком, а она – вечно грустная и хмурая. Кого еще подначивать, как не ее?

Затем, будто впервые увидев Рут, он предлагает ей войти.

А когда она отвечает, что не может задерживаться, он протягивает руку, будто хочет затащить ее в квартиру. Рут инстинктивно отскакивает назад.

– У вас на блузке сидел жук, – говорит Бобби и опускает руку.

В темнеющем коридоре он внезапно будто превращается в тень.

– Как вы думаете, Энни имеет отношение к убийству Бет Лавли в девяносто шестом году? – выпаливает она.

Сердце гулко стучит.

– Откуда ж я знаю? Я был ребенком. А она не от мира сего. Да, она дружила с той маленькой девочкой, это точно. Она со многими детьми тусовалась в парке, и меня это всегда смущало. Ну заведи ты себе друзей своего возраста! Только была ли она убийцей, я сказать не могу. Возможно. А разве не во всех нас это заложено?