Книга Замок проклятых, страница 156 – Ромина Гарбер

– Тогда помоги мне,– говорит она, скрещивая руки на груди,– или я расскажу кузенам, что их ждет!

– Ты не вправе угрожать мне, так же как я не вправе помочь тебе.

– Ты сказал, что мне нужно тело для перехода на Землю, но не сказал, что мне понадобится тело, чтобы жить там.

– Я говорил тебе, что земной вселенной правит материя. Если тебе нужно тело, чтобы оказаться на Земле, то из этого можно сделать логический вывод: тело тебе понадобится и для того, чтобы там остаться.

– Значит, придется взять тело сестры. Если я вообще смогу придумать, как это сделать. Это единственный способ?

Бралага с грустью смотрит на нее.

– Как ты сможешь стать жертвенной, если жертвовать тебе будет нечем?

Антонелла не чувствует никакого тепла к своим родным и не стремится воссоединиться с ними. У нее есть лишь одна цель: захватить власть и воплотить в жизнь идею Бралаги.

Бралага для нее настоящий отец, и он будет ею гордиться.

Я бью сестру локтем в живот, ее хватка ослабевает, и я высвобождаюсь.

– Мы все еще можем быть семьей, мы вдвоем…

Она кидается на меня, и мы, схватившись в обнимку, боремся друг с другом. Две тени: пурпурная и черная. Я пинаю ее коленом, но она выворачивается из моих рук и, прежде чем я успеваю сориентироваться, ныряет к моему бесчувственному телу.

– Нет!

Я мчусь за ней, но она разворачивается в воздухе и бьет меня кулаком. В памяти всплывает последнее воспоми-нание.

– Ты бесстрашная,– говорит принц Бастиан Антонелле.

– Я знаю,– отвечает она, забираясь к нему на колени,– вопрос в том, каков ты?

Он издает хрюкающий звук, и я понимаю, что так он смеется, потому что вижу улыбку на его лице.

– Скажи мне, как я вернусь с Земли?

– Выпьешь моей крови,– говорит она, а он вопросительно хмурится.

– Хочешь, чтобы я убил тебя?

– Да.

Он внимательно разглядывает ее, и я понимаю, что она снова поставила его в тупик. Но ему это нравится. Вампир наклоняется к Антонелле, приоткрыв губы и обнажив клыки, но она не двигается.

– Тебя когда-нибудь целовали, человек-заклинатель?

Она не отвечает, но язык ее тела говорит сам за себя. Спина напряжена, а челюсти сжаты.

Он снимает с нее синюю маску, и у нее перехватывает дыхание. Вампир поглаживает пальцем губы Антонеллы, и она дрожит.

– Ты ведь не понимаешь, что сейчас чувствуешь,– говорит он, его лицо в нескольких дюймах от ее лица.– Это называется «желание»!

Его губы касаются губ Антонеллы, и она чуть прижимается к нему. Но он не целует ее, отстраняется и снова надевает на нее маску.

– Может, после того как я утолю свой аппетит другими,– шепчет он,– тебя я оставлю себе.

Я вырываюсь из воспоминаний Антонеллы как раз в тот момент, когда мы вдвоем падаем на пол.

– Нет у тебя никого, – говорит она, схватив меня за шею, – даже вампир мой. Теперь это тело мое!

Мне хочется дать ей отпор, но что меня ждет, если я ее одолею? Антонелла по крайней мере может хоть что-то изменить в этом мире, а я никто. У меня никого нет.

Если я «выиграю», это будет значить только то, что я убила родную сестру. Сомневаюсь, что смогу жить с этим.

– Да, – нежно говорит она, заметив, как изменилось выражение моего лица, – уступи, сестра. Это правильное решение.

Себастиан не вернется. Он дома, в родном замке, и скоро я стану для него лишь воспоминанием вроде синего мишки.

Мои родители, Фелипе и Беа умерли ради того, чтобы сестра могла жить. Остался только Тео, но меня он не любит. Хотя бы об Антонелле он будет заботиться, у нее никогда не было человека, который заботился бы о ней.