Книга Замок проклятых, страница 154 – Ромина Гарбер

– Бралага и Тео использовали тебя, но теперь ты свободна, – говорю я. – Ты можешь делать что хочешь. Всю жизнь ты была одна, разве тебе не хочется иметь семью? Сестру?

– Мне хочется власти.

– Ты сказала Себастиану, что благодаря ему познала новые чувства.

Антонелла останавливается. Чудовище-тень – чувствительная для нее тема. Я подхожу к ней совсем близко, но она не отстраняется. Она молча ждет, словно приглашает меня сделать еще шаг.

Я останавливаюсь.

– Дай мне шанс открыть для тебя новые чувства. Я покажу тебе, каково это – быть любимой.

– Баст знает, как мучительно расти среди чудовищ, быть пленником чужой энергии, узником крепости, из которой невозможно сбежать, – рычит она в ответ. – Ты не понимаешь ничего. Ты невинна, доверчива, юна. Из нас двоих только я и могу тебя чему-то научить, так что убирайся из моего тела.

Прежде чем я успеваю сориентироваться, она бьет меня кулаком в живот. Я сгибаюсь пополам от боли.

В глазах темнеет, я оказываюсь в темноте, полной боли. Я будто тону в мрачных эмоциях, которые затягивают меня в непрозрачную глубину. Я ощущаю предательство, безумие, тоску, ужас. Только это не мои чувства, а ее.

Пятилетняя Антонелла стоит посреди черного пламени, когда заклинание отправляет ее в другой замок. Она в ужасе, плачет, бьется в истерике, а потом она оказывается в замке, лежит без сознания.

Передо мной обрывки событий. Дверь открывается, и верзилы в капюшонах втаскивают ее внутрь. Она открывает глаза и обнаруживает, что заперта в гробу.

Она в классе с другими учениками, и ни одно из этих существ не похоже на нее. У всех у них рога, клыки, когти или крылья. Она не помнит ничего, кроме этого дома, этого момента, этой семьи.

Антонелла растет вместе с кузенами, их воспитывают наставники в капюшнах. Но она взрослеет не так быстро, как остальные, и выглядит малышкой рядом с ними.

Другие дети постоянно дразнят ее. Они швыряются в нее вещами, бьют ее, поджигают кожу, рвут волосы…

– Хватит! – кричу я и отбрасываю прочь ее воспоминания.

– Ты даже смотреть не можешь на то, что я переживала на самом деле, – с гордостью произносит она. – У тебя ничего и никого нет. Какой смысл цепляться за жизнь, когда она приносит тебе одну лишь боль?

Я не успеваю блокировать ее удары, она снова бьет меня, на этот раз в челюсть.

Я в метро. Мама, папа и четыре девочки.

Я в психиатрической лечебнице. Рыдаю в подушку, а моя соседка по комнате храпит.

Я стою перед журналистами и слушаю, как директор ФБР лжет всему миру.

Я вижу перед собой то одного врача, то другого. Каждый из них пытается заставить меня говорить.

Я в мадридском аэропорту, и Летти убеждает меня, что я обязательно вновь обрету способность говорить.

Я обнимаю Беа, умоляю ее сопротивляться, пока Антонелла вселяется в ее тело.

Я рядом с Себастианом, и он говорит: «Я выбираю тебя!»

Я вырываюсь из черной дыры памяти, любовь Себастиана придает мне сил. Я отказываюсь превращаться обратно в ту потерянную девушку. Я не растворюсь в своем горе. Я буду сражаться!

– Нам обеим довелось пережить боль, – говорю я Антонелле. – Это то, что должно сблизить нас, а не стравливать. Мы сможем найти способ победить проклятье…

– Мне неинтересна обычная человеческая жизнь, – отвечает сестра, готовясь к следующей атаке. – У меня есть шанс стать кем-то намного более значимым, тебе такое и не снилось. Твоя слава на этой планете зависит только от меня. Я способна обрести истинное могущество, которого никогда раньше не существовало на этой планете. Я стану первым представителем нового вида на Земле. Ты действительно считаешь, что твоя ничтожная жизнь стоит того, чтобы отказаться от эволюции?