Онлайн книга «Девушка из спасательной шлюпки»
|
– И что там? – спросила Дейзи. – Номер его тюремной камеры? Поппи отрицательно покачала головой. – Это адрес его банка. Саутгемптон Эрни Салливан Салливан шел вдоль стены порта, рассматривая стоявшие у причалов корабли. Судя по всему, только один из них готовился к выходу в море. По словам Тиллета, нехватка угля поставила на прикол все роскошные лайнеры. Только один маленький и довольно потрепанный кораблик принимал на борт груз. Разумеется, если других вариантов не будет, можно будет переправиться во Францию и попытать счастья оттуда. Французов забастовка шахтеров не затронула. Салливан покачал головой. На это уйдет слишком много времени. Он уже и так сбился со следа, и нужно поспешить. Он запомнил название парохода – «Филадельфия». Суденышко было невзрачным в сравнении с великолепием «Олимпика» или погибшего «Титаника», но, судя по всему, на борту хватало угля и оно готовилось к отправлению. Он развернулся и направился к конторам, теснившимся на окрестных улочках, в надежде узнать расписание рейсов. Хотя в обычных обстоятельствах большинство пассажиров планировало путешествия заранее и покупало билеты в Лондоне, Салливан понимал, что сейчас порт погрузился в хаос. Забастовка шахтеров и мятеж экипажа «Олимпика» спутали все планы. Любому, кто захочет срочно попасть в Соединенные Штаты, придется соглашаться на любые условия. А он очень спешил. Он представил себе, как его дед, теперь обреченный прозябать в кресле-каталке, сидит на широкой веранде старого дома и озирает выжженные солнцем земли овцеводческой фермы Гулагонг. Старик наверняка полагал, что долгожданная встреча уже произошла. Газеты редко доходили до Гулагонга, и даже если дед и узнал о катастрофе «Титаника», то он понятия не имел, что это событие как-то относится к его внуку. Он не мог знать, что Салливану пришлось гнаться за этой женщиной до самого Нью-Йорка и что он все еще не завершил поиски справедливости. Ему было чуть больше восьми, и он оплакивал смерть отца, когда дед рассказал ему, что теперь семейная миссия ложится на его юные плечи. 1882 год Ферма Гулагонг Новый Южный Уэльс, Австралия Старик закатал рукава и продемонстрировал внуку запястья. – Видишь, Эрни? Знаешь, что это такое? Смотри внимательно. Эрни послушно принялся рассматривать глубокие шрамы, охватывавшие запястья деда. – Знаешь, как появились эти шрамы? – спросил старик. – Нет. – Это следы от кандалов, которые я носил, пока меня везли на каторгу. Пять месяцев в море. Пятнадцать человек умерли в пути. Пятнадцать добрых людей, которые не сделали ничего дурного, а просто пытались прокормить свои семьи, умерли в море, и их тела сбросили за борт на корм акулам. Эрни попытался отвернуться, но дед еще не закончил. Он принялся расстегивать рубашку. – Могу показать тебе отметины от хлыста. Вот как поступают с нами. С каторжниками. – Но я – не каторжник, – ответил Эрни. По морщинистому лицу деда словно пробежала туча. – Я – каторжник, а значит, и все вы – тоже, – сказал он и широким жестом обвел обширную территорию фермы: – Все, что ты здесь видишь, не имеет значения. Мы все равно каторжники. Как думаешь, почему мы никогда не ездим в город? Не знаю, смогу ли я даже отправить тебя в школу. Знаешь почему? Эрни покачал головой. Он понятия не имел, что такое город, и не думал, что его могут отправить в какую-то школу. – Не знаю. – Потому что я – каторжник. |