Книга Девушка из спасательной шлюпки, страница 198 – Эйлин Энрайт Ходжеттс

Салливан медленно встал, понимая, что нужно обуздать свою ярость. Он был единственным выжившим на «Титанике» в этой комнате. Шеклтон знал, что такое холод, но только Салливан знал, что такое ужас. Только Салливан мог говорить от имени мертвых. Но что он мог сказать? Кого винить?

Бигем наблюдал за ним. Его лицо оставалось бесстрастным, но поза показывала, что Бигем готов к драке.

– Кто-то в Белфасте подписал свидетельство о годности к плаванию, – произнес Салливан.

Бигем кивнул.

– И все же уголь в бункерах уже горел.

– Вероятно.

– И кто-то в Саутгемптоне осматривал судно еще раз и подписал свидетельство.

– Да.

– И они не обратили внимания, что бункеры еще горят?

– Видимо, да.

– И не заметили попытки Хендриксона скрыть повреждение в том месте, где переборка раскалилась?

– В это трудно поверить, – ответил Бигем. – Но нам придется постараться.

– Почему?

– Ради блага империи, – произнес Бигем. – Предоставим американцам роль обвиняющего перста. Мои агенты в Вашингтоне говорят, что они, скорее всего, свалят все на капитана Смита. Потому что он мертв и не может защищаться. А все остальные отделаются легким испугом.

– Погибли полторы тысячи человек, – прошипел Салливан. – Они не отделались легким испугом.

Бигем согласился с ним очередным кивком.

– Не отделались. Увы, грядут куда худшие события, и нам нужно быть к ним готовыми. Капитан Смит примет на себя вину по итогам американского разбирательства, а мы, британцы, возложим ее на Бога.

– На Бога?

– Отправляющиеся на кораблях в море, производящие дела на больших водах, видят дела Господа и чудеса Его в пучине.

Салливан попытался его перебить, но Бигем просто покачал головой.

– Это сто седьмой псалом^[16], старина. Айсберг создал Бог.

Привокзальная гостиница, Дувр

Дейзи Мелвилл

– Я иду спать.

– Еще рано, – Дейзи посмотрела на сестру. – Подожди. Нам нужно поговорить.

– Нет, не нужно, – ответила Поппи укладываясь на одну из узких кроватей в маленькой грязной комнате. – У меня был очень долгий день, и я хочу спать. У нас будет время поговорить завтра по пути домой.

– А отец дома?

– Не знаю. Рана серьезная, и, думаю, ему какое-то время понадобится больничный уход.

– Расскажи еще раз, куда его ранило, – попросила Дейзи, с улыбкой наблюдая, как румянец растекается по щекам Поппи. – Давай, ты сможешь это произнести.

– Мистер Салливан назвал это «корешком». Если нам придется об этом разговаривать, то так мы и будем называть это место, но я не вижу причин это постоянно обсуждать.

– Но отцовский «корешок» все меняет, – заявила Дейзи. – Ты унаследуешь Риддлсдаун. Никакого больше ожидания, никаких младенцев. Все достанется тебе.

– Да, но это еще не скоро, – ответила Поппи. – Отец ведь не умрет от раны в… от своей раны.

Дейзи открыла чемодан Поппи и осмотрела его содержимое.

– Поверить не могу: неужели то страшное ожерелье стоило целое состояние? – промолвила она, разглядывая одежду, которую привезла для нее Поппи.

– Оно – единственное подобное в мире. Нас из-за него чуть не убили.

– Меня тоже, – ответила Дейзи.

– Ты его украла, – раздраженно бросила Поппи. – А мы были совершенно не виноваты. А если бы из-за того, что ты обокрала Элвина Тоусона, погиб ребенок, или Диана, или нянюшка Кэтчпоул? Что бы ты тогда делала?

Дейзи попыталась представить себе сцену, как ее описывала Поппи: отец выбегает из леса и получает пулю в «корешок», пока Поппи пытается спасти младенца, а их мачеха истекает кровью. Самым волнующим моментом, судя по тому, как Дейзи затаила дыхание, слушая об этом, и сестра была с ней согласна, оказалось появление откуда ни возьмись капитана Хейзелтона и Эрни Салливана, которые всех спасли.