Книга Пустая комната №10, страница 118 – Серафина Нова Гласс

Генри внимательно смотрит в камеру.

«Каллум дал жене смертельную дозу. Он хотел избавиться от бремени. Медицинские счета отнимали все деньги, а мертвой она стоила гораздо больше. Он получил бы деньги по страховке. Когда она внезапно умерла, я понял, что произошло. Обо всем догадался и высказал это Каллуму, а он заявил, чтобы я не вмешивался, потому что у меня был с ней роман и, если по моей милости проведут токсикологическую экспертизу, на пузырьке с оксикодоном написано мое имя. А так никакой экспертизы не будет, ведь Лили долго болела. Мне стыдно, что я позволил себя запугать, но теперь я иду в полицию. Сегодня же. Я сказал ему об этом. И пусть меня заподозрят. Я знаю, что никогда не совершил бы с ней такого».

Он начинает рыдать. У меня разрывается сердце, и я не уверена, что смогу досмотреть.

«Прямо сейчас я иду в полицию и расскажу обо всем. Я люблю тебя и надеюсь, что это еще кое-что для тебя значит. Мне очень, очень жаль. Анна. Прости».

Экран чернеет, и я рыдаю так безудержно, что не могу даже говорить. Мне приходится перебраться на диван, зажать голову между коленями и просто выплеснуть все наружу, и в итоге я начинаю захлебываться от слез, а дыхание перехватывает от икоты.

Касс просто сидит за столом и ждет, когда я успокоюсь, зная, что это невозможно – потеря слишком тяжела, и я не могу вернуть Генри и простить за то, что его не было дома в тот день или он вовремя не ответил на звонок. Я так сожалею обо всем, что не могу дышать.

Касс все-таки подходит ко мне, потому что я не перестаю рыдать. Она обнимает меня, и я, хотя и ненавижу ее за то, что она скрывала видео, падаю в объятья Касс и рыдаю у нее на груди, пока силы совсем не покидают меня. Она гладит меня по волосам, и проходит целая вечность, пока наконец мы обе не затихаем и не успокаиваемся.

– Перешли мне его, – прошу я, и она выглядит смущенной.

Поколебавшись, Касс стучит по экрану и отправляет мне видео.

– Оно мое. Оно записано для меня, – тихо говорю я, пытаюсь снова не расплакаться. – Откуда оно у тебя? Каким образом ты его получила?

Касс отодвигается. Я больше не рыдаю, а она меня не утешает. Теперь на поверхность вырывается гнев.

– Можно я смешаю коктейль? – спрашивает она, шарит по кухонным шкафчикам и достает бутылку водки, которую хранил Генри.

Я не отвечаю. Мои мысли скачут, пока не начинает кружиться голова. Больше всего на свете мне хочется понять, кто такой Каллум на самом деле. Это он. Генри погиб из-за него, и, когда я уже готова взорваться от ярости, Касс протягивает мне водку с тоником, садится рядом и начинает объяснять.

Не знаю, стоит ли рассказывать ей все. А если она предаст доверие? Я должна рассказать самое главное, но пока что, пусть даже Эдди станет нашим билетом к свободе, не буду его упоминать. Анне важны лишь ответы и правосудие, а это я могу ей предоставить, не впутывая себя.

Я делаю пару глотков водки с тоником и встаю, потому что не знаю, смогу ли смотреть на Анну, рассказывая о ее муже. Слишком давит стыд. Но я все равно начинаю говорить, стоя перед окном и глядя на бассейн, где сидят Роза и девочки. Пару раз та вскидывает голову в нашу сторону, вероятно гадая, сообщила ли я уже Анне.

– Раньше я шантажировала мужчин ради денег. Только мерзких, женатых изменников, я брала у них несколько сотен баксов. Я многих разозлила, но какое-то время это был мой способ выживания. Да, гордиться тут нечем. Однажды Генри пришел поздно – обычно он появлялся только днем. Но в тот вечер почему-то был очень пьян и сел на скамейку перед офисом. Я поболтала с ним о всяких пустяках – о летающих тут светлячках и подобной ерунде, и на середине фразы он отключился. Генри мне нравился, я не собиралась его шантажировать, просто деньги в буквальном смысле упали мне в руки. Я вытащила у него из кармана двадцатку. Опять же, я не горжусь своим поступком. А еще я взяла у него из рук телефон. Он был разблокирован, Генри смотрел дурацкий видеоролик, и телефон просто лежал в руке, так что я пролистала его, чтобы посмотреть, не накопаю ли какой-нибудь компромат. У меня не было намерения использовать его против Генри, но я собираю компромат на всех, просто на всякий случай. А тогда я была в отчаянном положении.