Книга Черное Сердце, страница 109 – Анна-Лу Уэзерли

Звук ее мобильного телефона заставляет ее сердце упасть, когда она приближается к дому. Тот заносчивый снитч в парке… схватив его, она открывает текстовое сообщение, только оно совсем не от Мадженты. Это от Дэниела. Дэн, исчезающий Дэн. Ее сердце начинает учащенно биться. Он не может перестать думать о ней. Он хочет увидеть ее сегодня вечером. И она быстро чувствует, как к ней возвращается бодрость духа, как будто сами ангелы смотрят на нее сверху вниз.

Конечно, любит. Они всегда любят.

Накормленный, искупанный, переодетый и наевшийся «милки» Джордж спит в своей кроватке. Он выглядит таким красивым, таким умиротворенным, когда она изучает его лицо, как у фарфоровой куклы, такое совершенное. Его глаза закрыты, как будто кто-то нарисовал их на его лице ручкой в форме галочек.

«О, Медвежонок», — шепчет она ему, нежно поглаживая его нежную кожу, чувствуя слабую пульсацию на висках, кожа вокруг которых все еще тонкая. Она с любовью смотрит на него, держа в руках подушку для кормления. Она хочет увидеть, как он ускользнет под ней, почувствовать его последний вздох, навсегда попрощаться с Медвежонком, когда он присоединится к маме и папе на всю вечность. И тогда все будет хорошо. Но в последний момент она решает не делать этого. Пока нет.

Она оставляет Джорджа спать в его изысканной детской и идет в главную спальню, чтобы примерить платья из гардероба Мадженты. Стиль Мадженты ей не по вкусу, но есть некоторые вещи, платья, которые, вероятно, были у нее до рождения Джорджа, которые, похоже, ее размера. Она кладет их на кровать, чтобы осмотреть. Она ищет скромный, но привлекательный образ. Намек на сексуальность в сочетании с застенчивой респектабельностью. Она не переспит с ним сегодня вечером, даже если он будет умолять ее об этом. Она покажет Дэниелу, какая она на самом деле леди. Такая леди, на которой он мог бы жениться и провести свою жизнь. Леди, с которой он мог бы сбежать и начать новую жизнь там, где их никто не знает. Она снова думает о коттедже, о миниатюрных вьющихся розах вокруг деревянной двери и оконных ящиках, которые она старательно посадит, — о тех, которым соседи будут в равной степени втайне завидовать и восхищаться. Она снова чувствует прилив возбуждения, надежды.

Она не может выбрать между черным платьем-сорочкой от Jigsaw или чуть более облегающим платьем сливового цвета от Whistles. Это мягкий креповый материал, который ощущается текучим на ощупь и является чуть более сексуальным из двух, решает она, хотя из-за длины до колен и высокого выреза большинство по-прежнему сочло бы его скромным. Да, сливовое платье кричит о жене архитектора. Она договорилась встретиться с ним в Limonia, прекрасном, оживленном греческом ресторане в Примроуз Хилл. Однажды она уже была там с группой коллег, с которыми некоторое время работала много лет назад, когда выписалась из больницы. Событие ускользнуло от нее, но она помнит, что они были приятными людьми, вечер был приятным, а еда вкусной. Та ночь врезалась ей в память тем простым фактом, что она была такой обычной, даже без происшествий. Она наслаждалась обществом своих временных коллег и, что более важно для нее, они, казалось, наслаждались ее обществом.

После душа она одевается и укладывает свой парик из платиновой блондинки, прежде чем закрепить его на голове. Сегодня вечером она хочет быть блондинкой. Такой же блондинкой, какой была при рождении. Возрожденная. Она изучает ассортимент духов на туалетном столике Magenta в стиле барокко: Dior, Dolce & Gabbana, Chloé, Yves Saint Laurent, Chanel, Jo Malone… Да, «Джо Мэлоун» с лаймом, базиликом и мандарином, ее новое любимое блюдо, напоминающее ей о папе Медведе. Она вставляет в уши маленькие бриллиантовые сережки от Тиффани, которые он ей подарил. Она в последний раз проверяет Джорджа, целует его в лоб и кладет крошечного медвежонка в кроватку рядом с ним. На нем маленький подгузник, а во рту крошечная пустышка, сделанная специально для ее спящего Джорджа. Она надеется, что ему понравится.