Книга Топор, страница 44 – Дональд Уэстлейк

Я ложусь в постель, выключаю свет, но не сплю. Я так устала, что могла бы снова разрыдаться, но я не сплю. Сцена на Нижней улице, в темноте, под дождем, в свете фар моего «Вояджера» продолжает прокручиваться у меня в голове.

Я пытаюсь вспомнить, когда я плакала в последний раз, и не могу; наверное, когда я была ребенком. У меня это плохо получается, горло и грудь все еще болят, голова будто забита.

Я стараюсь не ворочаться в постели, я пытаюсь делать то, что поможет мне заснуть. Я считаю до ста, затем снова до одного. Я пытаюсь вызвать приятные воспоминания. Я стараюсь полностью отключиться.

Но я не могу уснуть. И я продолжаю видеть событие на Нетер-стрит. И каждый раз, когда я поворачиваю голову, часы-радио показывают более позднее время, красными цифрами, прямо там, справа от меня.

Я, должно быть, сошел с ума. Как я мог такое сотворить? Герберт Эверли. Эдвард Рикс и его бедная жена. А теперь еще и Эверетт Дайнс. Он был похож на меня, он должен был быть моим другом, моим союзником, мы должны были работать вместе против наших общих врагов. Мы не должны царапать друг друга, здесь, в яме, драться друг с другом за объедки, пока они смеются наверху. Или, что еще хуже, пока они даже не потрудились заметить нас, наверху.

Когда часы показывают 5:19, я принимаю решение. Это должно закончиться сейчас. Я должен во всем сознаться, искупить то, что я сделал, и больше ничего не делать.

Я встаю с постели. Усталость оставила меня, я бодрствую. Я спокоен. Я включаю свет и оглядываюсь в поисках писчей бумаги, но мотель Dawson's не снабжает свои номера канцелярскими принадлежностями, а я не взял с собой бумаги.

Ящики комода застелены бумагой, белыми полосками бумаги в старомодном комоде из темного дерева. Я достаю бумагу из нижнего ящика и нахожу ее жесткой, довольно толстой, более гладкой с одной стороны, чем с другой. Эта бумага очень простого уровня изготовления. (Я готова расплакаться снова, всего на секунду, когда замечаю, что замечаю эту деталь.)

Для письма лучше использовать более грубую сторону. Я сажусь за стол, разглаживаю бумагу перед собой, беру ручку и пишу:

Меня зовут Берк Девор. Мне 51 год, и я живу по адресу 62 Pennery Woods Rd., Фэрборн, Коннектикут. Я был безработным почти 2 года, не по своей вине. Со времени службы в армии я всегда был занят, до настоящего времени.

Этот период безработицы оказал на меня очень плохое влияние и заставил меня делать то, что я никогда бы не счел возможным. Разместив ложное объявление в профессиональном журнале, я получил резюме многих других людей, которые, как и я, являются безработными в своей области знаний. Затем я решил выставить счета тем людям, которые, как я опасался, были более квалифицированы, чем я, для одной определенной работы. Я хотел эту работу, я хотел снова устроиться на работу, и это желание заставляло меня совершать безумные поступки.

Сейчас я хочу признаться в четырех убийствах. Первое произошло две недели назад, в четверг, 8 мая. Моей жертвой был человек по имени Герберт К. Эверли. Я застрелил его перед его домом на Черчуорден-лейн, в Фолл-Сити, штат Коннектикут.

Моей второй жертвой был Эдвард Г. Рикс. Я всего лишь хотел убить его, но его жена приняла меня за пожилого мужчину, у которого был роман с ее маленькой дочерью, и в суматохе мне пришлось убить и ее тоже. Я застрелил их обоих в прошлый четверг в их доме в Лонгхолме, штат Массачусетс.