Книга Топор, страница 67 – Дональд Уэстлейк

Мы должны были быть защищены и в безопасности здесь, в центре, и что-то пошло не так. Когда бедный человек теряет какую-нибудь паршивую работенку, у которой все равно не было будущего, и вынужден вернуться к пособию, это ожидаемая часть жизни. Когда миллионер запускает новое предприятие, которое терпит крах, и внезапно оказывается на мели, он с самого начала знал, что это возможно. Но когда мы отступаем, совсем чуть-чуть, и это продолжается месяц за месяцем, и это продолжается год за годом, и, возможно, мы никогда не вернемся к тому особому уровню платежеспособности, защищенности и самоуважения, которым мы привыкли наслаждаться, это сбивает нас с толку. Он бросает нас.

И то, что происходит, так это то, что из-за того, что мы семейные люди, это разрушает и семьи. Дети становятся плохими во многих отношениях. (Слава Богу, у нас нет этой проблемы.) Браки распадаются.

Хочу ли я, чтобы мой брак распался? Нет. Поэтому я должна осознать, что то, что происходит с нами сейчас, происходит только потому, что я так долго была без работы. Если бы я все еще был в Halcyon Mills, Марджори не бегала бы с кем-то другим. Она бы не работала на двух дурацких работах. Я бы не убивал людей.

Я не включал радио в «Вояджере», когда сразу после обеда отвозил Марджори в «Нью Варьете» на ее дневную работу кассира, и это потому, что мы разговаривали, у нас был настоящий разговор. Это было приятно. Мы говорили о том, не хотели бы мы пойти посмотреть фильм, который сейчас идет в New Variety, и что она попытается понять, хорош фильм или нет, пока будет там сегодня днем. И мы поговорили об ужине, о том, что приготовить, должен ли я заехать в магазин после того, как отвезу ее, или нам следует пройтись по магазинам вместе позже, когда я снова заеду за ней. Мы не говорили ни о чем, что имеет значение — деньги, работа, дети, брак, консультации — но только говорить было достаточно.

И вот я вернулся домой, сижу в своем офисе и планирую следующий шаг. Осталось всего два резюме. Какое удивление. Какое облегчение.

Три недели назад я даже не был уверен, что смогу это сделать. Я боялся, что не справлюсь. Три недели назад. Такое ощущение, что прошла тысяча лет.

Я изучаю их, два моих оставшихся резюме, пытаясь решить, к какому из них подойти в первую очередь, к какому во вторую. Я начну с этого завтра, съезжу по адресу, указанному в резюме, ознакомлюсь с ним, посмотрю, как все пойдет.

Одно из оставшихся резюме находится здесь, в Коннектикуте, другое — в штате Нью-Йорк. И, конечно, Аптон «Ральф» Фэллон тоже в штате Нью-Йорк.

Самые простые случаи были в Коннектикуте. Именно в Массачусетсе миссис Рикс усложнила ситуацию и сделала все намного хуже, и именно в Нью-Йорке мне пришлось сбить того беднягу машиной.

Может быть, это просто суеверие, но я думаю, что мой путь — сначала закончить Коннектикут. Сделайте это следующим, затем последние два будут в Нью-Йорке. И тогда все закончится.

Телефон редко звонит, когда мы спим, может быть, раз или два в год, и обычно это какой-нибудь пьяница, который ошибся номером. Но в нас, в Марджори и во мне, и в нашем отношении к ночному телефонному звонку произошли перемены, и я никогда раньше этого не осознавал.

Я медленно просыпаюсь посреди темной ночи, очень затуманенный сном. Я слышу, как Марджори что-то бормочет в телефон, а потом она включает свет, и я щурюсь, не желая просыпаться, а часы показывают 1:46. (Мы намеренно поставили будильник-радио в спальню без подсветки цифр часов, потому что нам нравится спать в темноте. Я всегда помню об этих плавающих цифрах на уровне моей спящей головы, когда провожу ночь в мотеле.)