Книга Сокровище Змея, страница 242 – Екатерина Гичко

– Он теперь дочь всегда с собой берёт, – продолжал тихо вещать Харим. – Боится оставлять надолго. Последнее утешение в его жизни.

– Печаль-то какая! – посочувствовал Гозгар.

Вскоре начали расходиться спать. Делилонис очень удивился, когда к нему с одеялом наперевес подступила «дочь» и спокойненько легла рядом. Ссадаши посмотрел на него как на дурака.

– В глазах этих людей будет странно, если дочери будут спать не под защитой своих отцов.

Делилонис поморщился и посмотрел на Дейширолеша. Тот уже лежал и наблюдал за Дариласой, которая сидела рядом и заворачивалась в одеяло. Завернувшись, она спокойненько и бесцеремонно забралась под одеяло «отца».

– Мерзлячка, – донеслось до Делилониса.

Наагариш тяжело вздохнул и лёг.

– Спокойной ночи, дитя моё, – ехидно пожелал он.

– Прекрасных снов, па… – не менее ехидно начал Ссадаши, но осёкся.

Плечи его сжались. Делилонис опять вздохнул и сочувствующе похлопал парня по спине.

* * *

Тейсдариласа ворочалась и никак не могла принять удобное положение. Мешали колени повелителя, который лежал к её спине лицом. Девушка поймала себя на мысли, что никогда ранее не спала с мужчиной, у которого ноги вместо хвоста. Оказывается, они такие неудобные. И как её Роаш терпит, с её-то коленками?! Поёрзав ещё немного, она пихнула повелителя в грудь локтем, намекая, что можно было бы лечь как-нибудь поудобнее. Неожиданно он зашевелился, прижался к её спине и закинул ногу на бёдра. Его дыхание коснулась уха, и Дейширолеш прошептал:

– Хвост удобнее, да?

Девушка поражённо замерла. Он мысли читает? А затем раздался смешок, и тон повелителя стал ехидным:

– Ты же любишь хвостики?

Тейсдариласа не могла понять почему, но фраза заставила её смутиться. И вообще, как он может сравнивать жареный рыбий хвост с хвостом нага? Но рядом с ногастым мужчиной она однозначно чувствовала себя неуютно: казалось, что рядом лежит кто-то чужой. Рука наагашейда легла на её талию, и к шее прикоснулась… борода. Девушка дёрнулась от неприятного ощущения и резко развернулась к повелителю лицом. И замерла. Глаза его почти незаметно, еле уловимо светились в темноте, и ощущение, что рядом с ней кто-то чужой, пропало. Она немного расслабилась.

– Спи, – тихо велел наагашейд.

Дариласа крепко зажмурилась и натянула собственное одеяло почти до подбородка. Сильные руки обняли её, и возникло ощущение, словно она в объятиях доброго и надёжного Вааша. Сон сморил девушку почти мгновенно.

* * *

Утро началось для неё с первыми лучами солнца. Воздух вокруг был холодным и влажным от наплывшего с реки и болот тумана. Шерстяные одеяла тоже налились влагой и грели мало. Значительно больше тепла шло от наагашейда. Дариласа сонно поёжилась и прижалась спиной к его груди поплотнее. Что-то неудобное упёрлось ей прямо в копчик. Она поёрзала, надеясь принять более удобное положение и поспать ещё чуть-чуть.

– Сделаешь так ещё раз, и все будут знать, что ты мне не дочь, – услышала она шёпот повелителя и резко распахнула глаза.

В лагере уже звучали голоса. Переговаривались часовые и те, кому выпала доля кашеварить в это утро.

Наагашейд сделал волнообразное движение бёдрами и прижался к её ягодицам. Одеяло накрыло их с головой. Дариласа ощутила, как это нечто «неудобное» упирается в её мягкую часть тела.

– Знаешь, что это? – Тон у наагашейда был таким, что Дариласа сразу поняла, о чём он, и её уши загорелись.