Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 157 – Екатерина Гичко

– Господин… – Мастюня хотел было напомнить, что гость может быть только один, но хайнес пренебрежительно махнул рукой.

– Не обращайте внимания. Меня бы не отпустили сюда одного, без охраны, но не тащить же мне в святую обитель толпу невоспитанных мужиков? Сошлись на милой хранительнице-хаги, – Узээриш кокетливо подмигнул своего суровой охраннице. – Не переживайте, она останется здесь.

Мастюня по-новому взглянул на девчонку. Если она хаги, то ей действительно совсем необязательно всюду ходить за своим господином. И так достанет. Кроме того… настоятель постарался не коситься в небо, но что-то сегодня уж больно много над монастырём оборотней пролетает.

Хайнес решительно миновал вторые ворота и, остановившись рядом с настоятелем, заозирался. И замер, увидев ярко-оранжевую голову. Улыбка медленно сползла с его лица, уступив место жадному интересу. Оборотень даже качнулся вперёд, но вовремя вспомнил условие: приближаться нельзя.

– Она не выглядит нормальной, – напряжённо заметил он, пристально всматриваясь в лицо Лийриши.

– Она пережила сильное испытание и пока ещё подвержена погружению в себя, – спокойно отозвался настоятель. – Её душа слишком долго пребывала не здесь.

Беспокойство, овладевшее Мастюней, когда он узнал в приехавшем молодого хайнеса, отступило и сменилось торжеством. Ему было приятно наблюдать, с каким недоверием и откровенной надеждой смотрят гости на больных. Хотят верить и боятся.

Узээриша действительно одолевали противоречивые чувства. Видеть вновь открытые глаза Лийриши после того, как он столько недель смотрел на её посеревшее безжизненное лицо, было странно. Казалось невероятным, что он видит её зелёные глаза, вздымающуюся в дыхании грудь и подрагивающее при глотании горло. Хорошенькое личико лисички осунулось, сама она выглядела похудевшей и отстранённой, до гаденького страха напоминая тех, кто имел жизнь, подобную растению.

– Травма была серьёзной, – продолжал спокойно вещать настоятель. – Хоть мне и удалось достаточно быстро вернуть госпоже способность самостоятельно жить, потребовалось время, чтобы она оправилась и смогла подняться с постели. Поэтому мы настаивали, чтобы вы приехали не раньше чем через месяц. Иначе бы изменения вас не успокоили.

– Вы вернули её к жизни довольно быстро, – рассеяно заметил Узээриш.

– За госпожой хорошо смотрели и прекрасно ухаживали. Господин Винеш провёл большую работу с её телом, так что мне пришлось сделать не так много, – скромно потупился Мастюня.

Над Лийришей, доброжелательно улыбаясь, склонился толстый брат Суза и, прикоснувшись к её локтю, что-то сказал. Женщина резко вскинула голову и, вдруг неприязненно сморщив нос, вырвала свой локоть и поспешила отсесть подальше от брата, продолжая недобро зыркать на него глазами.

Риш умилился. Это так остро напомнило ему прежнюю Лийришу – злюку-лисичку, шипевшую на него из-под папиного крыла, что в груди неожиданно разлилась нежность. Узээриш никогда не замечал за собой тёплых чувств в отношении мачехи, но сейчас, видя черты прежней Лийриши, он радовался как глупый совёнок.

Женщина обхватила себя руками и, насупившись, мрачно осмотрелась. Увидела она и Риша, но не узнала. Только презрительно скривилась и отвернулась, вздёрнув кверху носик. Риш окончательно растрогался. Наверняка подумала, поганка, что он слишком красивый.