Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 229 – Екатерина Гичко

Лийриша, закусив губы, посмотрела на залитое лунным светом лицо мужа. Красивый какой. Ей же вроде красивые не нравились? Если так подумать, то она вообще не помнит, чтобы была влюблена хоть в кого-то. Так почему бы ей действительно не любить Харида?

Может, просто сдаться? И что с того, что она его не помнит? Все вокруг говорят, что он её муж, она сама видит, что да, он её муж. Так чего мучиться?

Иерхарид приподнял веки и посмотрел на Ришу светящимися глазами.

– Ложись спать, – тихо позвал Харид и протянул к ней правую руку.

Левая железная рука лежала на одеяле как раз над тем место, где соприкасались детские пяточки.

Риша осторожно легла рядышком, придвинулась и вновь вздрогнула, когда Харид обнял её и притянул ближе. Лийриша уткнулась носом в его ключицу и замерла, слушая нарастающий стук сердца. Она не сразу сообразила, что это не её сердце, и удивилась. Неужели Харида так волнует её близость? Горячие губы коснулись шрама на голове, и Риша различила уже свой собственный стук.

– А что за госпожа приходила сегодня с консери Жадалой?

– М-м-м? Ты о Дирмайе?

– Я… не помню её.

– Ты её никогда не знала. Она умерла ещё до твоего рождения… То есть умерла, но… – Харид смущённо умолк. – Не очень понятная история, я расскажу её как-нибудь потом. Я познакомился с ней ещё до рождения Узээриша.

– Она такая… удивительная.

Лийриша не смогла подобрать более подходящего слова, чтобы выразить свои впечатления от красоты гостьи. Дикой, темпераментной и в то же время нежной красоты. Госпожа Дирмайя постоянно сердилась на своего охранника, крепкого добродушного оборотня, но тот сносил её капризы с великодушием многодетного отца.

– Когда-то я был влюблён в неё, – мечтательно протянул Харид.

– Что?! – шёпотом возмутилась Риша, приподнимаясь и нависая над супругом.

Тому даже захотелось поддразнить её. Как всё-таки приятно, когда к тебе небезразличны.

– Это было очень давно, Риша, – оборотень нежно погладил тонкую спину жены. – И она была замужем, а я был слишком нерешителен, чтобы бороться за неё.

– И больше ничего к ней не чувствуешь? – подозрительно уточнила Риша.

– Только вину. Ну и ещё приятное расположение, – Иер хитро прищурился, – всё-таки она относится к числу хороших знакомых.

Сердито зашипев, Лийриша плюхнулась на плечо мужа, и неосознанно вцепилась пальчиками в его рубашку.

– А если она тебя любит?

– Не думаю. Влюблённость, отравленная разочарованием, имеет склонность умирать. А я разочаровал её очень сильно. Я не захотел бороться, испугался. Но больше я такой ошибки не повторю.

Пальцы на талии Риши сжались сильнее и поползли ниже.

– Поэтому я буду бороться за нашу любовь изо всех сил, пока не одержу победу, – хрипло пообещал Харид.

Острое сожаление охватило Ришу, и она тихонечко извинилась:

– Прости меня, я совсем-совсем тебя не помню. Но я очень хочу помнить тебя. Я чувствую, что… возможно, люблю тебя. Я не могла не любить тебя. Ты же… – она задохнулась, – такой замечательный.

– О, я раньше так часто это слышал, – Иер тихо рассмеялся. – Хочешь расскажу?

– Не надо, – Риша смутилась. – Потом… может.

Харид приподнялся, переворачиваясь набок, и с весёлой улыбкой посмотрел ей в глаза.

– А я всё же расскажу. Про одну очень корыстную лисичку, которая едва не вышла за другого, про мучения, сомнения и коварные планы моего пленения.