Книга Травница для орка, страница 13 – Ева Мир

Но он не двигался. Только сидел, стиснув челюсть. И обнимал меня так, будто я его последняя надежда.

— С рассветом всё пройдёт? — спросила я.

И поняла, что мне страшно услышать положительный ответ.

— Нет, — ответил Ветер. — Ещё какое-то время мы будем чувствовать притяжение друг к другу. Но уже не так… сильно.

Я почувствовала, как мне в бедро упирается его «сильно». Сильно упирается. От этого дыхание снова сбилось.

В его объятиях было так тепло и хорошо.

— Ты позволишь мне уйти, когда это кончится? — спросила я.

— Ты вольна уйти, когда захочешь.

— Разрешишь собрать немного Лунной слезы? Я растеряла все стебли, пока ты меня нёс.

— Собери впрок, обычно в той части леса есть патруль. Тебе повезло, что ты нарвалась на меня, а не… на кого-то другого.

— Ветер, — позвала я как-то отчаянно. — Значит, когда кончится Гр’Кара’Та, мы снова станем врагами?

Он не ответил.

Я развернулась к нему. Мои пальцы коснулись его груди.

На этот раз — намеренно.

Гори оно всё огнём.

Я провела по его коже — горячей, живой, дрожащей под моей ладонью. Чуть выше. Ниже. Почти дотронулась до той самой линии, где косые мышцы уходили под пояс.

Он зарычал.

Тихо. Протяжно. Опасно.

— Лили… — предупредил он, не двигаясь. — Если ты не остановишься, я…

Я не остановилась. Просто подняла на него глаза. Полные жара. Полные желания.

Мы оба знали, что это не просто Гр’Кара’Та. Что между нами действительно есть связь. Но сегодня для неё есть оправдание, а завтра уже не будет.

Мне предначертано стать невестой одного из старых эльфов. Того, кого выберет мне отец. Мои сестры давно не берегут свою невинность, развлекаются как могут. Так почему мне не отдаться этому мужчине? Если моё нутро успокаивается под его лаской, а тело горит от его прикосновений.

— Я хочу… — не смогла договорить, застеснялась, залилась краской.

— Лили… — сквозь зубы прорычал он.

— Сделай это, хочу, чтобы первый раз был с тобой, — прошептала я ему на ухо, касаясь дыханием заострённой части, что у меня самой — самая чувствительная. Ветер рвано выдохнул. Видимо, у него — тоже.

— Ты уверена? — спросил он сквозь зубы.

Я кивнула.

И в тот момент он сорвался.

Он схватил меня. Не больно, но резко. Как вихрь. Как буря, которую больше нельзя было сдерживать.

Его губы накрыли мои — горячо, требовательно. Я ахнула, и он этим воспользовался: поцеловал глубже, жарче. Его язык вошёл в мой рот, как армия на завоёванные земли. Его руки обвили мою талию, прижимая к себе, я почувствовала его напряжение — невыносимое, стальное. Его возбуждение прижалось ко мне, и я задохнулась от этого жара, от силы, от нужды, с которой он меня поцеловал.

Я утонула в нём.

В этом поцелуе, в его запахе, в его руках, что сжимали мою спину. В его дыхании, тяжёлом, рваном. Он будто сдерживал себя, но это давалось ему с большим трудом.

Я почувствовала, как его ладони скользнули по моей спине вниз — к бёдрам. Сжимая, сминая, снося границы. Он застонал в поцелуе, едва ощутив, что я снова горю, снова вся для него.

Он оторвался от моих губ — только чтобы прошептать:

— Ты не знаешь, во что ввязываешься, Лили…

Я не знала. Да. Но этот его Ша’Каар пробудил во мне жар, который утолить мог только Ветер. Я прижалась к нему сильнее.

И он понёс меня в шатёр.