Книга Травница для орка, страница 10 – Ева Мир

— Спасибо, — сказал он.

Я кивнула. Слов не было. Только дыхание. Только жар, пульсирующий между нами, будто невидимая нить.

Передо мной стоял он — без доспехов, без накидки. Только насыщенная зелёная кожа, натянутая на мускулы, и тихое пламя костра, играющее бликами на его теле.

Я не знала, куда смотреть.

А глаза сами скользнули вниз.

Его плечи были широкими, но не перегруженными грубой силой — в нём чувствовалась какая-то звериная пластика, дикое благородство. Рельефные мышцы груди вздымались с каждым вдохом. Живот — плоский, стянутый напряжением. А вот…

Мои глаза остановились на том месте, где косые мышцы, плавно очерченные, спускались от рёбер под пояс. Эта линия…

Я сглотнула.

Она будто уводила взгляд туда, куда смотреть было ещё слишком смело, но не смотреть — невозможно.

Кожа его блестела в отблесках огня. На ключице был тонкий старый шрам. Под рёбрами — полоска ожога. Но всё это не уродовало его — наоборот. Он был… живой. Настоящий. Безупречно несовершенный. Такой, каким его создала не Матерь-Сая, а сама дикая стихия.

Он стоял спокойно. Но я чувствовала, как он напряжён. Его челюсть была сжата. Он знал, что я смотрю. И ждал — скажу ли что-то, отвернусь ли, испугаюсь ли.

Но я не отвела взгляда.

Наоборот — подошла ближе.

Чуть ближе, чем позволяли приличия.

И осторожно провела пальцами по его груди. Он не пошевелился. Только вдох стал тяжелее.

— Ты… — прошептала я, — ты такой…

Я не знала, как закончить фразу.

Он наклонился, не касаясь меня, и прошептал в ответ:

— Уходи, пока можешь, эльфийка.

Когда он предложил уйти, я не сделала ни шага назад.

Наоборот.

Неосознанный. Тихий, неуверенный.

Но всё же — один шаг вперёд.

Его зрачки расширились. Челюсть напряглась. Он всё ещё держался, будто на краю обрыва — и знал, что одного прикосновения хватит, чтобы сорваться.

Я замерла.

— Ложись здесь, — хрипло сказал он, — я лягу рядом. На земле.

Он не шевелился. Даже голос был сдавленным. И я поняла — он держит себя изо всех сил.

Я кивнула. Тяжело дыша.

Сердце билось где-то в горле. Всё тело было налито жаром.

Захотелось свести и сжать ноги.

Ветер отмер первым. Повернулся и начал стелить покрывало на землю рядом с лежанкой из шкур.

— Утром я отведу тебя на границу.

Я улеглась на мех. Шкура была тёплой, мягкой, пахла огнём, пеплом и… им.

Он опустился рядом, но действительно — на свою часть, не трогая меня. А я чувствовала — каждый его вдох будто касался моей кожи. Мы лежали рядом, и это «рядом» было острее любого прикосновения.

Тишина была натянутой, как тетива.

Я сжала пальцы на меху и уставилась в потолок. Задержала дыхание.

— Спасибо, что сделал это, — сказала тихо.

— Тебе было плохо, без этого ты могла не пережить ночь. К рассвету должно стать легче.

— Да, но ты не был обязан. Мог бы просто оставить меня в лесу. И… — Я замерла, чувствуя, как в животе разливается тепло. — и мне никогда ещё не было так хорошо, — выпалила я на одном дыхании, краснея и бледнея одновременно. — Спасибо.

Он молчал. Но я ощущала, как его тело напряглось. Как будто мои слова задели в нём что-то хрупкое, скрытое глубоко.

— Что ты делала на границе? — спросил он глухо.

— Трава… Лунная слеза, — выдохнула я, не сразу осознав, о чём он. — Моя сестра… она больна волчьей лихорадкой. Без этой травы Астра не выживет.