Книга Некромантка и Дракон. Тайный союз в Академии, страница 45 – Екатерина Бриар

Я усиленно закивала, выражая согласие со столь тактичным объяснением. Увы, ректора не проняло.

— Миранда нажаловалась вам по поводу инвентаризации и назвала меня редькой!

— Редиской, — уточнила я и тут же съежилась под укоряющим взглядом дракона.

— Она была расстроена. Едва не устроила истерику, испугавшись, что мы навсегда останемся в подземелье, — понизив голос, сообщил Олстон ректору.

Я вспыхнула праведным гневом. Но, заметив, что взгляд ректора немного смягчился, передумала отрицать само предположение, будто способна на истерику.

— Пока вы бегали по подземелью, я разобрался со звуками из-под стола, — не без гордости сообщил Аркур.

— Каким образом? — изумился дракон.

— Изобличил их источники.

— Эверард и Кресерон, — первым догадался Олстон.

— Они признались, что спускались в подземелье. Сначала просто бродили там, а когда обнаружили кабинет магистра, стали устраивать там тайные свидания.

— Но постойте... — подала голос я. — Вы каким-то образом услышали наш разговор с Олстоном про найденный в подземелье бант. Как вы поняли, что он принадлежит Люси?

— Я же не слепой, Миранда! — всплеснул руками ректор и наконец-то отошел от окна, чтобы усесться в свое кресло. — Эти двое уже год обмениваются такими взглядами, что не понять, какие между ними отношения, просто невозможно.

А я вот никаких взглядов не замечала. Сразу стало стыдно за свою неосведомленность относительно личной жизни коллег.

— Предположить, что найденный вами бант принадлежит госпоже Хорс, было бы верхом глупости. Не с ее мусофобией слоняться по подземелью.

Точно! Джильда панически боится мышей и крыс. Мне стоило вспомнить об этом, когда мы с Олстоном болтали в кабинете магистра.

— Но зачем Люсильде понадобился этот бант? — не слишком изящно попыталась я сменить тему. — Если у них с Гораном все серьезно, почему она...

Я кивнула на Олстона, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Перед началом учебного года у парочки вышла серьезная размолвка. Кресерон решила вызвать ревность возлюбленного, но план с треском провалился, так как наш зоомаг, услышав циркулирующие по академии слухи о новом преподавателе, не воспринял их в романтическом ключе. Он совершенно искренне полагал, будто вы, Олстон, суеверны и считаете желтый цвет счастливым.

— Вы же их не уволите? — еще более грубо попыталась я сменить тему.

— Нет. Но использовать подземелье для свиданий запретил. Можете считать меня старомодной редиской, — поправив на носу пенсне, сказал ректор.

Смутившись, я замолчала. Дракон же, напротив, с возросшим энтузиазмом принялся задавать вопросы.

— Сегодня звуки опять доносились из-под вашего стола?

— Да.

— А вы не помните, что первое услышали? О чем мы с Блайтли говорили, когда вам стало нас слышно?

— Вы, Рикард, усомнились в моих словах. Миранда выдвинула нелепое предположение, будто я выдумал голоса, чтобы заставить вас обследовать подземелье. А потом...

— А потом мы увлеклись другими нелепыми предположениями, — поторопился прервать его дракон и задал новый вопрос: — А что последнее вы слышали из нашего разговора?

— Хмм... странно получилось, — нахмурил лоб ректор. — Сначала я перестал слышать Миранду, а вы пропали после того, как предложили ей продолжить поиски.

— Это диван! — хором воскликнули мы с Олстоном.

— Какой еще диван? — не понял ректор.