Книга Полное ведро неприятностей, или молочная ферма попаданки, страница 15 – Хелен Гуда, Агния Сказка

В этот момент во мне вспыхнул тот самый огонь, который заставил меня в свое время заняться фермерством. Азарт, огонь решимости, желание изменить, улучшить, привести все в божеский вид. Желание доказать себе и всем остальным, что я чего-то стою.

— Сначала нужно осмотреть все владения, — заявила я, сбрасывая с себя остатки сна и усталости. — Оценить масштаб бедствия. Потом решим, что делать с молоком. И вообще, нужно составить план действий. Без плана тут делать нечего.

Оставив Степана возиться с коровами, я отправилась осматривать ферму. Поначалу я даже не подозревала, насколько все плохо. Но чем дальше я шла, тем больше понимала, что передо мной не просто разруха, а самая настоящая, полномасштабная катастрофа. Поля, когда-то плодородные, сейчас заросли бурьяном и сорняками, выше человеческого роста. Сад одичал, деревья стояли, скрюченные, словно старые калеки, заросшие мхом и лишайником. Заброшенные постройки зияли пустыми глазницами окон, словно беззубый рот. Крыши прогнили, грозя в любой момент обрушиться. Заборы покосились, словно пьяные, и держались, кажется, только на честном слове. Инструменты валялись в грязи, сломанные и ржавые, покрытые слоем пыли и грязи. Все дышало запустением, унынием и безнадежностью. Казалось, что здесь давным-давно умерло все живое.

Осмотрев фермерский дом, я не почувствовала ничего, кроме глубокого разочарования. Старенький, обветшалый, он требовал не просто ремонта, а полной перестройки. Обшарпанные стены, покосившиеся полы, плесень по углам, источающая затхлый запах сырости. В полумраке царила гнетущая атмосфера заброшенности. Мебель старая, сломанная, покрытая толстым слоем пыли. Казалось, что здесь никто не жил уже много лет.

Внутри дома царил хаос, а запустение бросалось в глаза. Старая печь, когда-то согревающая дом, сейчас требовала немедленной починки. Отсыревшие стены покрылись густой плесенью, а запах старости и тлена пропитал каждый уголок этого проклятого места.

Несмотря на усталость, и даже отчаяние, я зашла в дом, вооружилась тряпками и старым ведром, чтобы привести его в порядок, отмыла, выскребла и вычистила все, что только было возможно. Конечно, до идеала было еще очень далеко, но хоть какой-то порядок внести удалось.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багряные и золотистые тона, когда я закончила обход. В голове шумело от усталости, ноги гудели, а спина ныла. Но в душе появилось какое-то странное, противоречивое чувство — смесь ужаса от масштабов разрухи и воодушевления от предстоящей работы. Как будто передо мной стояла не непосильная задача, а увлекательный квест.

На обратном пути, к покосившимся воротам фермы, за которыми начиналась узкая проселочная дорога, мне повстречались первые местные жители. Невысокий, коренастый мужчина с сильными руками и закопченным лицом — явно кузнец. Мускулы перекатывались на руках, словно камни, а взгляд был тяжелым и оценивающим. И худенькая женщина с копной рыжих волос, заплетенных в толстую косу, и лукошком, полным трав — скорее всего, местная травница. Она казалась старше кузнеца, хотя, возможно, это только из-за морщинок, которые густой сетью покрывали ее лицо. Глаза у нее были проницательные, зеленые, словно два изумруда, и смотрели прямо в душу. Они остановились, рассматривая меня с откровенным подозрением, словно оценивая, насколько я опасна для их маленького мирка.