Книга Король, любовь, казённый дом. Ясновидящая в деле, страница 65 – Татьяна Абалова

Вампир скорее вырвал бы моему любовнику сердце или сломал хребет. Орудовать в припадке ревности кухонным ножом – это не про лорда Найтингена.

– Но кто тогда напал на королевского следователя? – спросила я саму себя. – И как он смог беспрепятственно проникнуть в мой дом?

Я никогда не задумывалась, сколько в особняке наборов ключей, кроме тех, что висят на крюке у входа. Свои я отдала Бенджамину, чтобы он не будил меня во время ночной охоты. Тогда я не знала, что вампир может обходиться без них. А где тогда ключи Генри? В сейфе?

Если бы сейчас в палату заглянул доктор, усомнился бы в моем душевном здоровье. Я в голос смеялась. Вспомнила, как нашла в сейфе завещание Генри. «Все, чем владею, я оставляю своей жене – леди Шарлотте Грей». Ну да. Долги и несколько связок ключей от заложенного дома – шикарное наследство.

Я потянулась за кружкой с водой. Очень хотелось есть. По ощущениям уже наступил полдень, а у меня во рту не было и маковой росинки.

– Леди Шарлотта? Как вы?

В дверях стояла робеющая секретарша. В руках узелок, из которого торчала бутылка с молоком. Густо запахло свежей сдобой, и я едва не захлебнулась слюной.

– Дженни! – я искренне обрадовалась ей и помахала руками, чтобы секретарша подошла обниматься.

Дженни поставила узелок на тумбочку и, наклонившись, крепко меня обняла. Покачала в руках, словно ребенка, по которому соскучилась.

– Я вещи вам принесла, – она сходила к двери и втащила большую корзину. – Уж как собрала, не обижайтесь. А то увезли в одной ночной рубашке.

– Мне здесь халат дали. А вот за домашние туфли особое спасибо, – я тут же сунула в них мерзнущие ноги.

– Я так переживала за вас. Боялась, что останусь совсем одна, – Дженни хлюпнула носом.

– А как же общество суфражисток? – подначила я.

– Да ну их, – махнув рукой, Дженни опустилась на стул, на котором недавно сидел Саймон. – У меня скоро появятся муж и сынок–пожарный. До митингов ли мне?

Мы обе рассмеялись.

У меня резко поднялось настроение. Появился человек, у которого без опасения можно вызнать детали нападения на меня. Наверняка она в курсе, что произошло у нас дома. Кто–то же вытащил меня из петли? Почему–то я забыла спросить об этом Саймона, хотя он точно не остался в неведении.

После обмена приятными словами, я задала вопрос в лоб:

– Дженни, скажи, что вчера произошло? Кто на меня напал?

– А вы не помните? – ее лицо пошло пятнами.

– Нет. Я сидела спиной к преступнику и только благодаря отражению в зеркале увидела, что он привязал к крюку лампы веревку. Думаю, он пробрался в комнату, пока я умывалась перед сном.

Дженни наклонилась вперед и зашептала, будто боялась, что нас подслушают.

– Мне вообще все кажется странным. Я проснулась, когда в дверь начали тарабанить. Я пошла открывать ее, а там карета скорой помощи. Говорят, кто–то из домашних вызвал. Мол, хозяйке плохо. Я повела их показать вашу комнату. А сама никак не могла понять, кто, кроме меня и вас, мог вызвать доктора.

Я тоже оторопела от такого известия.

– Сам убийца, что ли, вызвал?

Дженни пожала плечами.

– Не знаю. Но когда мы зашли в вашу комнату, люстра валялась на полу, а вы без сознания на кровати.

– А веревка, веревка была?

– Да, сестра милосердия подобрал ее с пола. Врач засомневался, куда вас везти: сразу в дом для умалишенных или все же в больницу. У вас на шее налились кровью следы от веревки. Оказывается, всех самоубийц предписано отправлять в дом для умалишенных, поскольку стремление умереть – это нервная болезнь. Мне так сестра милосердия объяснила. Это я настояла, чтобы вас везли в госпиталь.