Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 152 – Моргана Маро

– Пилюли, – ответила Юнь.

– Разве вы не мастера по металлу?

Юнь не ответила, словно и не слышала его вопроса. Достопочтенный Шань мог лишь смириться со своей незавидной участью, внимательно наблюдая за безымянной. Стоило ей закончить с лотосами, как она достала из мешочка цянькунь еще несколько трав. Шань Ло не сумел подавить любопытства – он далек от создания пилюль, ведь его прошлое тело и так было совершенно.

Взяв короткий кинжал, Юнь порезала ладонь, и несколько ярких красных капель с серебряным отливом скатились в треножник. Тот тут же забурлил, наполнив комнату мягким ароматом, от которого закружилась голова.

Опустив руку в темную жидкость, Юнь вытащила круглую пилюлю размером с небольшую жемчужину. Повернувшись к Достопочтенному Шаню, она протянула ее ему со словами:

– В ней содержится моя кровь. Твой дух сейчас нестабилен, а тело все еще слабо.

Шань Ло взглянул на пилюлю, вспомнив один слух. Говорили, что кровь рода Юнь может исцелить раны и даже заставить сердце вновь забиться. Не то чтобы Шань Ло не верил в это, просто не было возможности проверить.

– Твоя кровь не убьет меня? Я ведь темный дух, в отличие от тебя.

– Не узнаем, если не проверим, – ответила Юнь.

Шань Ло не знал, плакать ему или смеяться. Он думал, что уже успел привыкнуть к этой странной Юнь за такое количество времени, но оказалось, что она еще может его удивить. В конечном счете ему ничего не оставалось, кроме как смириться и принять пилюлю.

Мысленно взмолившись несуществующим предкам, Шань Ло проглотил пилюлю. Она была слегка сладковатой на вкус, тут же растворилась в горле и жаром прошлась по внутренностям. На мгновение этот Достопочтенный подумал, что сгорит; еще чуть-чуть, и от него бы пошел дым! Он словно оказался среди глубоких вод и жара огня^[122]. Шань Ло схватился за стол и сжал его с такой силой, что тот чудом не раскрошился. Но вот жар спал, оставив после себя приятную легкость.

– Подействовала? – спросила Юнь, и в ее голосе мелькнул интерес.

Прислушавшись к себе, Достопочтенный Шань с удивлением понял, что да. Тело, которое дала ему безымянная, принадлежало умирающему от болезни юноше. Оно было слабым и болело столь тяжело, что на виске появилась седина. Стоило Шань Ло занять это тело, как то постепенно стало идти на поправку – конечно, тут не обошлось и без лечения Юнь, – но он все еще чувствовал тяжесть. Приняв пилюлю, Достопочтенный Шань понял, что полностью вылечился.

– Почему эта Юнь не дала мне сразу испить свою кровь? – спросил он.

– Твой темный дух сгорел бы сразу, если бы моя кровь коснулась твоих губ, – спокойно ответила та, собрав стебли лотосов. – Мне нужно было разбавить ее чем-то.

– То есть этот Достопочтенный мог умереть?

– Да, но тебе не привыкать, – безэмоционально ответила Юнь. Словно смерть этого Достопочтенного Шаня для нее ничего не значила. – Раз ты вылечился, не пора ли тебе найти свои кости?

С трудом проглотив вставшую в горле кровь, Шань Ло кивнул. Оправив рукава, он произнес:

– Этот Достопочтенный думает, что часть его костей может быть на Рынке трех Миров. Будь я в своем старом теле, то добрался бы туда быстрее, чем догорит палочка благовония^[123].

Юнь молча смотрела на него, не собираясь ничего говорить. Шань Ло в который раз убедился, что либо эта безымянная не понимает намеков, либо своим молчанием она заставляет Достопочтенного чуть ли не стоять на коленях перед ней. Что ж, он и так уже потерял лицо.