Книга Цветы пиона на снегу. Том 4, страница 222 – Моргана Маро

– Так Хаос пришел тоже отсюда?

– Нет. Он, как и духи, рожден из мыслей людей, а не создан в Колыбели. Он не извращал ее, как сказано в легендах, скорее всего, это и правда сделали люди.

Цзинь Хуэй тяжело вздохнул, словно набирая силы перед тем, как продолжить рассказ.

– В старом мире тоже существовали боги. Одни были рождены из мыслей, подобно Юэ и Хаосу, другие же рождены от смертных людей.

– Подобно тебе.

– Подобно мне, – кивнул небожитель. – К сожалению, а может, и к счастью, после уничтожения старого мира больше не рождались боги из плоти и крови. Мы были сильнее духов, разумнее, человечнее их. Духи лишены эмоций, они не могут навредить никому из злости, мести или от горя. Мы же были на многое способны, и это стало одной из причин уничтожения старого мира. Духам не нужны прекрасные храмы и толпы верующих, подношения и дары. Это все нужно людям, и чем больше они получают, тем алчнее становятся. Боги прошлого не исключение, и было лишь вопросом времени, когда прольется первая кровь. Ты ведь видел вблизи луну и солнце?

Удивившись столь внезапному вопросу, Вэнь Шаньяо запоздало кивнул.

– Они ненастоящие. Лишь подражание тому, что когда-то было. Настоящая луна старого мира уже давно уничтожена – задолго до того, как умерли люди прошлого, а солнце поглотил Хаос.

– Он был и тогда?

– Хаос есть всегда, Шаньяо, но порой он обретает лицо.

Цзинь Хуэй ненадолго замолчал и вновь продолжил:

– Когда исчезла луна, люди создали новую, когда же стало погибать солнце, они сделали его подобие, но не успели запустить. Луна после уничтожения старого мира справлялась, новые люди жили под ее светом, но это больше напоминало выживание, солнце же было окончательно уничтожено…

– И тогда ты взял солнце, которое не успели запустить? Ты вернулся в прошлое?

– Я вернулся в свое время, – тихо ответил Цзинь Хуэй. – Я – бог старого мира, бог прошлого, который давно должен был умереть. Я попал в новый мир из-за Хаоса и остался навсегда – пути назад мне больше не было. Да, я принес сюда солнце и отчасти тем самым обрек старый мир на гибель…

– Но дал жизнь новому, – закончил Вэнь Шаньяо, и небожитель кивнул.

Коридор закончился просторной платформой, которая уходила в кромешную тьму. Света от коридора за спиной было недостаточно, чтобы прогнать ее.

Встав на платформу и дождавшись, когда Вэнь Шаньяо займет место рядом, Цзинь Хуэй взмахом руки направил ее движение вниз.

– Хаос был и будет. Он живет в сильном ветре и высоких волнах, в сражениях и безумных пирах. Хаоса невозможно запереть – его отголоски есть везде, но можно запечатать его разум, – внезапно произнес небожитель.

– Но как можно запечатать разум? Особенно без тела?

– Никак, но я не говорил, что у Хаоса нет тела.

Платформа застыла, и Цзинь Хуэй шагнул в пустоту перед собой. Стоило его ноге коснуться земли, как вспыхнул белый свет, открывая черные стены, пронизанные тонкими белыми линиями, мягко светящимися и озаряющими темноту. Одна из стен была зеркальной и шла под небольшим наклоном на несколько чжанов вверх.

– Здесь и заперт Хаос, – произнес Цзинь Хуэй.

Вэнь Шаньяо недоверчиво взглянул на зеркало. Оно было без единой трещины и отражало двух мужчин и стену за их спинами.

Цзинь Хуэй подошел к зеркалу и, на секунду закрыв глаза, коснулся его ладонью. По стеклу пробежала рябь, постепенно оно стало прозрачным, как вода, являя просторную белую комнату. В ней не было ни цепей, ни бумажных и малахитовых печатей. Ничего, что могло бы сдержать могущественного духа, некогда обрекшего старый мир на уничтожение и почти подчинившего новый.