Книга Под пеплом вулкана. Остров драконов, страница 92 – Юлия Вар

– Налейте мне выпить. Сейчас же.

Бив, нервная в присутствии старшей прислужницы, трясущимися пальцами взялась за кувшин и поднесла к чаше, которую невеста держала в вытянутой руке. Вино выплеснулось через край, промочив рукав нижнего платья. Зрачки несчастной расширились от страха.

– Бив, – произнесла Таш, заметив оплошность, – как госпожа тебя освободит, зайди в зал прислуги.

– Вы собираетесь её наказать? – Скривилась Тесса, вспоминая рваные полосы на спине прислужницы. – Мелочь. Я её прощаю.

Бив бросилась судорожно вытирать пятна полотенцем, но багровые разводы уйдут только со стиркой. Мар замерла в стороне мрачной тенью.

– Госпожа, нижнее платье вам придётся сменить. А Бив всё же должна прийти в зал прислуги, таковы правила дворца.

«Ненавижу правила дворца».

– Этих прислужниц, – укрощая заплетающийся язык, девушка обвела пальцем Бив и Мар, – подарила мне императрица. А значит, мне в первую очередь решать, как и за что их наказывать. И я не желаю, чтобы без моего разрешения на их теле оставались хотя бы малейшие следы от бича.

– Как скажете, госпожа, – с кислой миной произнесла Таш. – Вернёмся к Амандиям. После Пантеона будут игры, но невесты на них не присутствуют. Затем, уже во дворце, состоится пир, куда также пригласят жрецов и нобилей.

– Я поняла. Дайте мне поспать.

Таш поджала губы, поклонилась и ушла. Тревожно переглянувшись, прислужницы потушили свечи и оставили госпожу. Мрак заполонил комнату и стёр очертания мелких предметов.

Тесса вытянулась на кушетке, примерила позу покойника на погребальном костре, скрестила ладони на груди. И она хотела уснуть навсегда, но не смогла заснуть вовсе.

Ночь была тихой.

***

У постели отца Аларих будто стоял на берегу зеркального озера. В немощном старике, слипшемся с простынями, он видел отражение своего будущего, и оно пугало. Подруга смерть заглядывала в гости столь часто, что принц встречал её если не с распростертыми объятиями, то со сдержанным почтением. Когда бы она ни явилась, когда бы ни призвала, он готов. Увядание же, разрушающее тело и разъедающее разум, представлялось ему гниющим насекомым, медленно перебирающим гнусными ножками в зловещем встречном шествии.

Безобразие старости – картина, которую Аларих наблюдал десять лет. От могущественного императора осталась бренная оболочка, и её по ошибке считали живым человеком. В конце концов, внутри ещё теплилось сознание, но и оно уже спуталось с дурманом подземного царства. Тем не менее ни у кого нет права оборвать последнюю нить, связывающую Ардалиха с этим миром. Лишь боги и он сам…

Аларих поклялся, как только почувствует, что тело его подводит, он не станет уподобляться отцу, а передаст дела, оседлает дракона и сгинет во впалой глазнице вулкана. Так будет правильно, если не хочешь стать ржавым звеном цепи, держащей империю в единстве.

Отец был другим. Он цеплялся из последних сил, отгонял смерть молитвами и лекарствами, потому что боялся предстать перед Мориотером без защиты янтарного хитона.

Мученический заунывный стон прорвал тишину и поток удручающих мыслей принца. Скрюченная рука, обтянутая желтовато-прозрачной кожей, потянулась к прикроватному столику.

– Воды, – прохрипел отец.

Аларих поднес чашу к прорези старческого рта. Жидкость брызжала из хлюпающих губ и по бороздам морщин скатывалась на нагрудник. Принц вытер влагу с обвислых щёк.