Книга Освобождение, страница 36 – Кери Лейк

К несчастью для него, я не какая-нибудь другая девушка.

История неоднократно подтверждала, что я авантюристка — правда, не всегда разумная. И когда я увидела, как отец Дэймон идет через лужайку за церковь, словно вышел на попойку, меня одолело любопытство.

Спрятавшись в ближайших кустах, я с интересом наблюдала за тем, как он сбрасывает труп в какую-то яму. Через некоторое время я поняла, что это отстойник. На самом деле, уже одно это должно было вызвать у меня отвращение. Так и произошло, но лишь на мгновение, пока я не представила, как в эту дыру на веки вечные проскальзывает труп Кэлвина. И внезапно, это уже не показалось мне таким отвратительным. Внезапно это показалось мне решением моей проблемы.

Итак, я всю ночь обдумывала, как бы вовлечь отца Дэймона в свой план, но тут вдруг меня осенило. Я ведь свидетель его преступления. Уже из-за одного этого ему стоит уделить мне время. Уделить мне внимание. Стоит заключить со мной что-то вроде сделки за мое молчание.

Но нельзя же вот так просто прийти и начать шантажировать такого человека. Я знаю это по собственному опыту общения с преступником. Для этого необходимы манипуляции, обольщение, доверие. В противном случае, я могу запросто оказаться погребенной в дерьме рядом с тем, кого он запихнул в ту дыру. Нет, преступнику нужно дать покрасоваться, чтобы он увидел в вас нечто большее, чем просто угрозу его свободе. Не в моем характере плакать перед людьми, но я хотела, чтобы он меня утешил, почувствовал немного сострадания. Увидел во мне человека, заслуживающего его доверия.

Помню, когда мне было тринадцать, я как-то раз лежала, растянувшись на кровати, и смотрела на одну из живущих у нас женщин, проститутку по имени Лусиана. Она сидела полуголая перед зеркалом и рассказывала мне о том, что женское тело обладает гораздо большей силой, чем любое оружие, о котором может мечтать мужчина. Что, если правильно ею пользоваться, можно уничтожать королевства и разрушать империи. Тогда я подумала, а не наглоталась ли она тех таблеток, которые часто оставляла на раковине в ванной, но вспомнила эти слова, когда заключила сделку с Кэлвином и стала спать с ним раз в неделю, в обмен на то, что он не появится у меня дома и на работе.

И это работало до тех пор, пока несколько дней назад этот кретин не позволил своим приятелям разнести мою квартиру.

Брр. Кэлвин бы точно сбесился, узнай он, где я была сегодня утром и что натворила. Но если ничего не предпринять, то я навсегда погрязну в этом кошмаре, и уж лучше страдать от ужасных последствий изменившейся ситуации, чем прятаться от него всю оставшуюся жизнь.

Поезд останавливается, и я, встав с сиденья, выхожу и вагона. Мои каблуки стучат по асфальту, и я опускаю голову, чтобы избежать нежелательных взглядов. Поменяв туфли на лежащие у меня в сумочке балетки, я закуриваю на ходу сигарету и иду к больнице.

Моя смена начнется только через пару часов, но я решила заглянуть к mamie и почитать ей кусочек из прихваченного с собой нового любовного романа. Раньше ей никогда не нравились персонажи в стиле «девица в беде», и я часто задаюсь вопросом, а что бы она подумала о ситуации, в которую попала я. По словам бабушки, мой дед, ее первый и последний муж, годами подвергал ее физическому насилию, пока однажды она не решила, что с нее хватит. Mamie сбежала от него, забрав с собой моего отца, и очень долго жила с ним, где придется, то на улицах, то в приютах. Пока мой дед наконец не умер и не завещал ей дом и небольшую часть имущества — поступок, который, как она всегда говорила, свидетельствующий скорее о его забывчивости, чем о милосердии. Поскольку после ее ухода он, по-видимому, так и не додумался изменить свое завещание. Именно тогда она открыла двери страдающим от насилия женщинам, в основном проституткам, и в конечном итоге создала что-то вроде реабилитационного центра.