Книга Распускающийся можжевельник, страница 103 – Кери Лейк

— Здесь, доктор Эрикссон. Его голос устрашающе спокоен, что должно успокоить мои расшатанные нервы, но от мысли о том, что произойдет в ближайшие пять минут, у меня стучат зубы.

Стук обуви по плиткам говорит мне, что в лаборатории стоят несколько мужчин, но я не осмеливаюсь заглянуть. Не раньше, чем я узнаю, что со мной будет.

— Я так понимаю, у вас работает девушка.

— Девушка? Боюсь, вы ошибаетесь —

— Он лжец!

Голос Ивана заставляет меня зажать рот рукой, чтобы сдержать крик, застрявший у меня в горле.

— Он знал, что Дани была девушкой. Он знал все это время.

— Мое взаимодействие с молодым Дэниелом было на профессиональном уровне. Пол моей помощницы остался несущественным, поскольку, насколько я понимаю, для девушек, пробирающихся мимо офицеров Легиона, риск невелик, когда их забирают из ульев.

Я почти вижу лицо Ивана, красное от смущения, когда он стоит рядом со своим отцом.

— Где она? Спрашивает доктор Эрикссон.

— Мой помощник? Прячется под столом.

Головокружительная тошнота ударяет мне в живот, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть на его лицо в поисках любого признака того, что мне следует сейчас бежать.

— Ваш сын напал на него ранее. Он напуган до смерти.

— Она! Говорю тебе, отец, Дэни — это она!

— А откуда ты можешь знать наверняка, Иван? Доктор Ф. скрещивает руки на груди, и я пристальнее изучаю его, пытаясь решить, могу ли я доверять ему, как я доверяла своему отцу в разработке плана, когда случались плохие вещи.

— Она… потому что она обнажилась передо мной. Сумасшедшая маленькая сучка пыталась соблазнить меня!

Мои руки сжимаются в кулаки, желание размахнуться и ударить его по лицу сводит мои мышцы.

Ублюдок!

— Кажется, есть только один способ подтвердить, Джозеф.

Слова доктора Эрикссона обрушиваются на меня дождем, и внезапно я устаю. От выживания. От беспокойства.

У меня нет выбора. Если они узнают, что доктор Ф защищал девушку, они убьют его. В этом я уверена.

Все еще скорчившись под столом, я закрываю глаза и поднимаюсь, открывая их, чтобы увидеть доктора Эрикссона и Ивана в окружении двух солдат Легиона.

— Спусти штаны, Дэни. Губы доктора Эрикссона, кажется, почти растягиваются в улыбке при этой просьбе.

Губы дрожат, желудок сжат, я подхожу к доктору Фалькенрату и чувствую холодную хватку за руку.

— Это абсурд! Неужели мои слова ничего не значат? Я не позволю вам превращать мою лабораторию в какое-то пип-шоу!

— В таком случае, ты не оставляешь мне выбора. Ты отправляешь ее в мусоросжигательные печи или на съедение заживо Разбойникам. Твой единственный другой вариант — доказать, что она на самом деле мужчина.

— Ты не имеешь права. Дани — моя подопечная. Моя помощница.

— И я медицинский работник, отвечающий за это учреждение. Мой долг — расследовать нарушения, которые могут дорого нам обойтись.

— Во что нам это обошлось?

— Как ты думаешь, что именно могло случиться с маленькой девочкой в лагере, полном разъяренных мальчиков-подростков?

— Почему бы тебе не спросить своего сына?

Глаз Эрикссона вздрагивает от движения его челюсти.

— Сделай свой выбор.

— И каковы будут последствия для меня после этого?

— Ничего. Никто не пострадал. От нее избавятся, и ты вернешься к своей работе. Я не заинтересован в том, чтобы терять свои таланты из-за чего-то столь мелкого, как недоразумение.