Книга Распускающийся можжевельник, страница 151 – Кери Лейк

— Ешь. А когда закончишь, возьми дыню и вырежь из нее дольку. Если я поймаю тебя за тем, что ты ее ешь, тебя бросят в яму.

— Яма?

— Сюда мы бросаем туши горных львов и рысей. Если кормить их мертвечиной, они оставят нас в покое.

— Поняла. Не ешь арбуз.

— Когда закончишь, выжмите из арбуза сок. Удалите косточки и отложите их в сторону.

— Что мне делать с соком?

— Подавайте это всем.

— Рабы или мудаки-байкеры?

— Всем. Руки на бедрах, она вздергивает подбородок.

— И никто здесь не является рабом.

Я перевожу взгляд на Ред, когда она разворачивается, и поворачиваюсь к пожилой женщине рядом со мной, которая сидит сгорбившись, и чистит дыню.

— Тебя они тоже купили?

Даже не моргнув глазом, она продолжает трудиться, ее губы сжаты в тугую складку морщин.

— Она думает, что ты ведьма. Голос доносится сзади, где снова волшебным образом появился Ред.

— Ни одна женщина никогда не спала с ним всю ночь. Она думает, что ты дьявольское отродье.

— Ты прочитала это в ее мыслях, или как?

— Она сказала мне.

Значит, она все-таки говорит.

— Если я ведьма, то Рис, должно быть, сам дьявол, верно? Она его тоже игнорирует?

— Она уважает его. И боится его.

— У всех вас серьезный случай стокгольмского синдрома. Вы знаете это? Я никогда не смогла бы уважать человека, который внушает страх.

Уголок губ Ред приподнимается, и она наклоняет голову.

— Ты недостаточно долго здесь живешь, принцесса. Они все хищники. Некоторые просто оказываются более лояльными, чем другие. Она неторопливо уходит, положив руку на рукоять клинка, и я снова обращаю свое внимание на старую женщину.

— Я не ведьма. Довольно сложно сбежать, когда ты привязана к столбу на всю ночь.

Впервые она поднимает на меня глаза, изучая меня мгновение, прежде чем вернуться к своему труду.

Я заканчиваю завтракать и принимаюсь резать арбуз плоской тупой косточкой, высыпая содержимое в миску, как это делали другие женщины. Я отделяю семена, как указано в инструкции, добавляя их растущей кучкой в большую миску, расположенную в центре нашего круга. Раздавливая плоды, я измельчаю их с косточками до образования пенистого сока, все время жалея, что у меня нет слинга.

Другие женщины наливают сок обратно в дынную скорлупу и берут чашку. Я следую их примеру и подхожу к каждому человеку в пещере — старому, молодому и паре байкеров — предлагая по чашке сока. Мой взгляд остается прикованным ко входу в пещеру, пока я двигаюсь туда, где я знаю, лежит свобода. Если я смогу миновать охрану, я смогу убежать на одной из тех машин в здании. Я никогда не водила мотоцикл, но я готова пройти ускоренный курс, чтобы убраться отсюда к чертовой матери — место, которое я изо всех сил пытаюсь понять.

Кажется, никто не хочет быть здесь, кроме меня. И из того, что я поняла, в мои планы не входит играть роль кухонной служанки перед остальными. Меня собираются использовать, чтобы попасть в Шолен.

Как бы мне ни хотелось увидеть, как этот город наконец уступит реальности, которая окружает его идеальные стены, я не готова жертвовать собой ради кучки байкеров-психопатов, чтобы сделать это. Если Легион пронюхает, что я предоставила кому-либо доступ к их драгоценному сообществу, я буду прикреплена к посту в качестве урока для всех.

Ред передает что-то молодой женщине, возможно, моего возраста. Она отправляет в рот то, что ей дали, и направляется к одному из байкеров, который сидит в стороне, перекусывая куском мяса. Девушка опускается на колени рядом с ним, ее голова склонена, когда она берет его за руку. В свою очередь, он ставит тарелку, и они вдвоем проходят мимо охранника, который похлопывает байкера по спине, когда пара исчезает в длинном темном туннеле.