Книга Распускающийся можжевельник, страница 149 – Кери Лейк

— Хочешь связать меня и предложить себя тебе? Я приму удар в любой день из-за этого, спасибо.

В его глазах появляется улыбка, когда он двигает челюстью, как будто пытается не рассмеяться.

Все еще подпирая голову, он наблюдает, как я ем фрукт, казалось бы прикованный к нему, и опять же мне было наплевать, какие мысли зреют в его голове. Голодание — это способ присвоить себе приоритеты, и мой способ — восполнить свой организм.

Он приподнимает мое очаровательное колье, которое я купила у Джесси, с маленькой птичкой, свисающей с кожи.

— Как тебя зовут, маленькая птичка? он спрашивает в третий раз за несколько часов, и когда я качаю головой, его губы сжимаются в жесткую линию, оттягивая поврежденную кожу шрама.

Как раз в тот момент, когда я думаю, что он собирается украсть плод, побуждая меня сжать его покрепче, он отпускает мою шею и встает. Его резкие движения говорят мне, что он взбешен, но он не говорит больше ни слова, пересекая комнату.

Он снимает с плеч кожаный жилет, и в тусклом свете я вижу его мышцы, где тени переходят в впадины и жесткие линии груди и пресса. Немного повозившись с застежкой-молнией, согнув локти по обе стороны от себя, он сбрасывает джинсы на пол и отбрасывает их пинком. Не сводя с меня глаз, он выпрямляется, обхватив свое мужское достоинство. Его тело точеное и идеально пропорциональное, бедра выглядят такими же мощными, как и широкая грудь.

На полу, в нескольких футах от меня, кровать из одеял, на которую он ложится. Не большая удобная кровать, а куча одеял размером не больше коврика подо мной.

Следующие двадцать минут или около того я наблюдаю, как его спина расширяется и сжимается, расширяется и сжимается, совсем как череп на стене. Медленнее. Медленнее, пока я не убеждаюсь, что он заснул. Ниже его покрытой шрамами спины виднеется мускулистая задница, дополненная вмятинами на внешних ягодицах, и я должна приказать себе отвести взгляд от их отвлекающего эффекта.

Я вытягиваю шею назад, к цепям, и осторожно, чтобы они не гремели, напрягаю мышцы и тяну. Как будто я могу выдернуть шест прямо из земли.

Дрожащие мышцы и судорога в ладони говорят мне, что я не могу.

Раздраженно выдыхая, я отказываюсь от усилий и смотрю на потолок пещеры.

Мне требуется некоторое время, чтобы снова заснуть. Я ненавижу звуки в пещере. Холодный и застоявшийся воздух. Глухое эхо голосов из главной пещеры. Удушье и отчаяние от того, что ты в ловушке. Снова.

Как только усталость сковывает мои веки, стон заставляет меня проснуться.

Мечтаешь?

Я моргаю, чтобы убедиться, что не сплю, и до моих ушей доносится ворчание. Тишину наполняют резкие вдохи, как будто Рису снится кошмар, и его тело дергается с каждым выдохом. Животный звук, который вырывается из его груди, — это крик боли, и я поднимаю голову с коврика. Надеюсь, это не один из его моментов затмения, который закончится тем, что мой череп будет водружен на столб рядом с его кроватью.

Он взмахивает рукой в воздухе, действие, которое заставляет его сесть прямо, и он осматривает комнату, оглядываясь взад и вперед, как будто сбитый с толку.

Его глаза устремлены на меня, грудь поднимается и опускается от глубоких, быстрых вдохов.

Он поворачивается ко мне лицом, откидываясь на груду одеял, и смотрит на меня в мерцающем свете. Делая глубокие, легкие вдохи, он наблюдает за мной с таким пристальным вниманием, что я чувствую, как волоски встают дыбом на моей коже. Хотя это нелегко разглядеть, я могу разглядеть очертания его мужского достоинства, лежащего прямо перед его мускулистыми бедрами.