Книга Распускающийся можжевельник, страница 90 – Кери Лейк

Я хочу украсть частичку его души, которую смогу носить с собой вечно.

Приподнимаясь над моим телом, он хмуро смотрит на меня сверху вниз.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, как сильно ты меня любишь. Ты сделаешь это?

Что-то мелькает в его глазах, и я бы все отдала, чтобы узнать, какие мысли крутятся у него в голове.

Приподнятые его брови говорят мне, что он обеспокоен, и когда его взгляд отклоняется от моего, я наклоняю голову, чтобы вернуть его взгляд к себе.

— Если будет больно, я скажу тебе остановиться. Пожалуйста, Шесть?

Он отводит взгляд, конфликт ясно читается на его лице, но он кивает.

В тот момент, когда он отпускает мои руки, я стягиваю шорты, сбрасываю их и стягиваю рубашку через голову.

Шестой опускается на колени, его глаза расширяются, когда я откидываюсь на одеяло, поднимая руки над головой в бесстыдном предложении. Сколько бы раз он ни видел меня обнаженной, я никогда не устану от выражения его лица, как будто каждый раз это впервые.

Не сводя с меня глаз, он медленно расстегивает джинсы, встает, чтобы спустить их до лодыжек, прежде чем сбросить пинком, и отбрасывает рубашку куда-то в сторону. Точеные впадины на его животе и руках образуют глубокие борозды, оттененные мышцами по всему телу.

Мои глаза опускаются к его пенису, который поднимается из его ладони, когда он поглаживает свой ствол.

Нервная дрожь пробегает по моим мышцам, поверхность кожи покалывает от предвкушения. Когда я раздвигаю ноги, он опускается на колени, устраиваясь между моих бедер, и я закрываю глаза.

Его губы прокладывают благоговейный путь от моего пупка к шее, пока он не наклоняет свой рот к моему. Словно какой-то ритуал, он выполняет это каждый раз, когда мы занимаемся чем-то сексуальным, как будто прося прощения за то, что он собирается сделать.

Он отступает на путь призрачных поцелуев, все еще задерживающихся на моей коже. Губы прижимаются к моему соску, и я издаю стон, стискивая зубы от сильных волн вожделения, проходящих через меня. Я наклоняюсь и массирую его макушку одной рукой, в то время как другая сжимается в крепкий кулак.

Сквозь звуки его сосания легкий ветерок пустыни треплет листья надо мной, пока я парю на облаках блаженства. Тихий стон срывается с моих губ, и я вспоминаю что мы здесь одни. Только мы вдвоем.

Шесть перемещается к другой моей груди, и второй стон сотрясает мою грудь, становясь громче, чем раньше, достаточно громким, чтобы он на мгновение приостановил сосание.

Его кончик прижимается к моему входу, и мое тело становится твердым.

Я открываю глаза и обнаруживаю, что Шестой смотрит на меня сверху вниз, его напряженный взгляд молчаливо просит разрешения.

Купание в волнении — это подводный поток страха, который сжимает мой желудок, но я киваю. Больше никому я не доверяю больше, чем Шестому, и я хочу чтобы он был у меня первым.

Его тело приходит в движение, входя в меня, медленно и нежно, только кончик его члена проникает туда, где были его пальцы.

Прерывистое дыхание касается моей щеки, когда он дрожит в моих объятиях.

— Все в порядке, Шестой, — шепчу я.

Медленное подталкивание его кончика создает скользкую влажность, и он снова движется вперед, толкаясь во мне.

Я вскрикиваю, обвиваю руками его плечи и откидываю голову назад.

Давление ударяет по моему лону, когда он наполняет меня, скользя взад и вперед по моим тугим стенкам. Больше соков смягчает его толчки. За каждым уколом боли следует преследующий поток удовольствия, убывающий и текущий внутри меня.