Книга Бог Монстров, страница 13 – Кери Лейк

Единственная проблема?

По-видимому, я вообще не могу рожать детей — секрет, который моя мать скорее унесла бы не только с собой в могилу, но и с женщиной, которая диагностировала у меня дефект матки. Мою генетику можно считать превосходной, но, по ее мнению, мне дерьмово везет, и это только вопрос времени, когда церковь тоже узнает.

Моя мать следует за мной, как и положено, но также и для того, чтобы убедиться, что я не поддаюсь порыву сбежать. Хотя я была осторожна и не отказываюсь открыто, особенно перед собранием, я не скрывала того факта, что мне это отвратительно. Эта женщина знает меня слишком хорошо, чтобы понять, что если я почувствую себя загнанной в угол, я без колебаний сбегу.

И я определенно чувствую себя загнанной в угол.

Еще одна из Избранных ждет меня, молодая темнокожая девушка, на два года младше, по имени Алия. Я уверена, что улыбка, растянутая на ее лице, — это все для вида, но улыбка, которую носит ее мать, совпадает с улыбкой моей собственной матери. Когда две пожилые женщины пожимают друг другу руки и улыбаются со слезами радости, у меня в животе возникает позыв к рвоте.

Мы ждем посреди дороги третью и самую младшую девочку, Лили, которой, как я предполагаю, всего шестнадцать, и как только мы собираемся, нам требуется добрых десять минут, чтобы дойти до церкви. Каждый шаг давит на меня тяжелым грузом, и хотя это должно быть праздничным парадом, я не могу избавиться от ощущения, что иду навстречу верной смерти.

Когда мы входим, в церкви пахнет тошнотворными благовониями и свежеотшлифованным деревом. Мать Чилсон приветствует нас в нефе, теплая улыбка на ее лице резко контрастирует с ее намерением. Мой взгляд прикован к распятию, свисающему с ее шеи, поверх белой прически и шейного платка на фоне черной, как смоль, лопатки. Ее задачей будет наблюдать за кровью на наших платьях после того, как произойдет освящение, или лишение девственности. И, о, каким это будет празднованием!

За исключением того, что сегодня вечером на моем платье не будет крови. Потому что, не в силах вынести мысли о том, что какой-то морщинистый старик отнимает у меня то, что ему не принадлежит, я умышленно отдала Уиллу свою девственность почти две недели назад. Моя единственная пощечина церкви, прежде чем все сообщество заклеймит меня как недостойную блудницу.

Толпа снаружи заполняет скамьи, вид которой скручивает мои нервы, как влажная тряпка, и я оглядываюсь на свою мать, впитывая остатки этой сияющей гордости, прежде чем правда превратит ее в видение отчаяния, с которым я стала знакома за последние месяцы.

Не могу сказать, что произойдет после этого, учитывая, что я никогда не пытался бросить вызов женщине до такой степени.

Меня и двух других девушек ведут в комнату в задней части церкви, где у стены в коридоре, за дверью, стоит скамья. Дверь, которая ведет в комнату, где бесплодный пастор ждет, чтобы разорвать нашу девственную плеву. Чтобы подтвердить, что все мы девственницы.

Нэн всегда высмеивала эту церемонию, называя ее устаревшим проявлением человеческого невежества и преследований. Половина этого сообщества называла ее ведьмой, включая мою мать, хотя она никогда бы в этом не призналась. Если бы не мой отец, ее единственный сын, и его высокое положение, я уверена, что все они подали бы прошение о том, чтобы ее вздернули и сожгли на костре.