Книга Бог Монстров, страница 146 – Кери Лейк

Я чертовски уверена, что этого не говорила, но я не оспариваю ее точку зрения.

— Мы предоставим ему выбор, — говорит Фрейя с обещанием в голосе.

— Мы можем пригласить его остаться здесь, среди нас, или уйти с миром. Где, ты говоришь, ты наткнулась на них, Лилит?

— В хижине у реки.

— Тогда, если он пожелает вернуться именно туда, мы почтим это.

— И… и что с ней? Она решит пойти с ним!

Взгляд пожилой женщины падает на меня, когда я принимаю сидячее положение.

— Это ее выбор. В этом прелесть того, как мы живем. Многим нашим сестрам в этом мире не оказывают такой же любезности.

— Я просто … хотела его. Однажды.

Все еще со связанными руками Титус трусцой поднимается по каменистой тропе, пока не добирается до нас. Его мускулы влажны от пота и, несомненно, привлекли внимание Лилит, которая достает нож и разрезает веревку, связывающую его запястья.

Запрокинув голову к огромному Альфе рядом с ней, Фрейя смотрит на него с проблеском очарования, которого раньше не было.

— Титус, ты доказал свою состоятельность, и ты можешь остаться, или ты волен уйти.

— А как насчет других мужчин, с которыми я прибыл?

— Они просто обычные люди, поэтому им не будет предоставлено такое же предложение.

Кивнув, Титус отводит мою руку и направляется в противоположном направлении.

— Подожди. Настойчивость в голосе Фрейи заставляет его неохотно остановиться, ссутулив плечи.

— Моя дочь Лилит спрашивает, может ли она доставить тебе удовольствие, прежде чем ты уйдешь.

Дочь?

Задумчивый взгляд, которым Титус бросает на меня в ответ, заставляет мою руку сжаться в кулак, готовую сбить его с лица. Он качает головой.

— Не, я в порядке. Спасибо. Он снова тянет меня за собой, но я упираюсь пятками, чтобы сопротивляться.

— То, что ты делаешь с этими людьми… ничем не отличается от мародеров. Ничем не отличается от безмозглых Рейтеров. Ты производишь на свет детей, рожденных в результате отвратительного поступка.

Лилит делает шаг ко мне, словно собираясь напасть, и Фрейя вытягивает руку, чтобы остановить женщину.

— Ты права, дитя. Мы ничем не отличаемся от мародеров. Она опускает руку, и я наблюдаю, как тепло в ее глазах сменяется печалью.

— Я подозреваю, что ты никогда раньше не была прижата ни к одному из них. Ты никогда не кричала «нет» столько раз, когда у тебя горело горло. Тебя никогда не душила грязь, когда тебя прижимали и уводили, как злобных животных. Ты никогда не чувствовала, что весь мир ускользает из твоих рук, когда ты наблюдала, как твоего собственного ребенка насилуют рядом с тем местом, где ты лежала, истекая кровью.

Я перевожу взгляд на Лилит, губы которой дрожат, глаза полны слез, в то время как слова ее матери, кажется, возвращают ее в прошлое.

— Ты видишь… внутри каждого человека скрывается дикарь. Зверь, который выполняет его приказы ради добра или зла. Ее взгляд метнулся к Титусу и обратно ко мне.

— Я молюсь, чтобы ты никогда в жизни не почувствовала такой беспомощности. Но если это произойдет, знай, что вселенная наблюдает. И на каждое действие есть равная и противоположная реакция. Дети, рожденные от этих людей, будут воспитаны любящими руками, поэтому они никогда не будут так склонны воспринимать себя взрослыми.

Я хочу возразить, что они невиновны и что они не заслуживают такой участи, но, по правде говоря, я ничего не знаю об этих людях или о том, что они сделали.